Для незнакомых же достаточно привести хоть заглавия некоторых книг, выходивших в то время, — например: «Гермель, или Может ли добродетельная жена совершенно положиться на постоянство своего мужа?», перевод с французского, СПб., 1783; «Девушкины прогулки и молодкины увертки, или Лабиринт женских коварств», СПб., 1794} «Кошке игрушки, а мышке слезки, или Смешные проказы трех красавиц, чинимые над простосердечными их супругами, нравственное и счастливое творение», СПб., 1894; «
Нежные объятия в браке и потехи с любовницами продажными, изображены и сравнены Правдолюбом», СПб., 1799, и т. д.
Неточные совпадения
Но, почти помимо их сознания, их чувственность — не воображение, а простая, здоровая, инстинктивная чувственность молодых игривых самцов — зажигалась от Нечаянных встреч их рук с женскими руками и от товарищеских услужливых
объятий, когда приходилось помогать барышням входить в лодку или выскакивать на берег, от
нежного запаха девичьих одежд, разогретых солнцем, от женских кокетливо-испуганных криков на реке, от зрелища женских фигур, небрежно полулежащих с наивной нескромностью в зеленой траве, вокруг самовара, от всех этих невинных вольностей, которые так обычны и неизбежны на пикниках, загородных прогулках и речных катаниях, когда в человеке, в бесконечной глубине его души, тайно пробуждается от беспечного соприкосновения с землей, травами, водой и солнцем древний, прекрасный, свободный, но обезображенный и напуганный людьми зверь.
Этот
нежный и страстный романс, исполненный великой артисткой, вдруг напомнил всем этим женщинам о первой любви, о первом падении, о позднем прощании на весенней заре, на утреннем холодке, когда трава седа от росы, а красное небо красит в розовый цвет верхушки берез, о последних
объятиях, так тесно сплетенных, и о том, как не ошибающееся чуткое сердце скорбно шепчет: «Нет, это не повторится, не повторится!» И губы тогда были холодны и сухи, а на волосах лежал утренний влажный туман.
Хазарский хан, избранный славой, // Ратмир, в любви, в войне кровавой // Его соперник молодой, // Ратмир в пустыне безмятежной // Людмилу, славу позабыл // И им навеки изменил // В
объятиях подруги
нежной.
Но, сознаюсь, вполне сознаюсь, не мог бы я изобразить всего торжества — той минуты, когда сама царица праздника, Клара Олсуфьевна, краснея, как вешняя роза, румянцем блаженства и стыдливости, от полноты чувств упала в
объятия нежной матери, как прослезилась
нежная мать и как зарыдал при сем случае сам отец, маститый старец и статский советник Олсуфий Иванович, лишившийся употребления ног на долговременной службе и вознагражденный судьбою за таковое усердие капитальцем, домком, деревеньками и красавицей дочерью, — зарыдал, как ребенок, и провозгласил сквозь слезы, что его превосходительство благодетельный человек.
И тяжкие обиды и жгучие слезы, стоны и разрывающая сердце скорбь по нежно любимой единственной дочери, которая теперь, в ее юном возрасте, как голубка бьется в развращенных
объятиях алчного ворона, все это звало старика Байцурова к мщению; но у него, как у бедного дворянина, не было ни вьюгоподобных коней, ни всадников, способных стать грудь против груди с плодомасовскою ордою, ни блестящих бердышей и самопалов, какие мотались у тех за каждыми тороками, и, наконец, — у тех впереди было четырнадцать часов времени, четырнадцать часов, в течение которых добрые кони Плодомасова могли занести сокровище бедной четы, их
нежную, их умную дочку, более чем за половину расстояния, отделяющего Закромы от Плодомасовки.