— Вспомни, сколько щедрот своих излил на тебя
законный князь твой: все имущество твое, злато, серебро, каменья дорогие и узорочья всякие, поселья со всеми землями и угодьями остались сохранены от алчбы вражеского меча; жизнь твоя, бывшая подле смерти, искупилась не чем иным, как неподкупной милостью великого князя московского.
Неточные совпадения
— Люди дерзновенные! — раздался среди наступившей могильной тишины его грозный голос. — Образумьтесь! На что покушаетесь вы и перед кем? Разве забыли вы, ослушники богопротивные, пред чьим лицом предстоите? Смиритесь и приложите внимание к грамоте, которую прочтут вам. Но предваряю вас: размыслить хорошенько, о чем пишет к вам
законный ваш
князь. Вот наместник его, прибывший к нам вчера о вечерье.
Когда вы были ведомы Литвою и платили ей поголовную дань свою, я не обременял вас своею такою же, но только истребовал
законной доли своей, установленной веками, дедами и отцами нашими; вы же замышляли прежде и теперь сделаться отступниками от нее, стало быть и от меня, и хотите опять предаться Литве, несмотря на завещание предков: блюсти повиновение
законное старшему удельному
князю Русскому.
— Вспомни, сколько щедрот своих излил на тебя
законный князь твой: все имущество твое, злато, серебро, каменья дорогие и узорочья всякие, поселья со всеми землями и угодьями остались сохранены от алчбы вражеского меча; жизнь твоя, бывшая подле смерти, искупилась не чем иным, как неподкупною милостью великого князя московского.
Неточные совпадения
— Да? Так я и подумал. Вообразите же, то дело, про которое давеча здесь говорил Версилов, — что помешало ему вчера вечером прийти сюда убедить эту девушку, — это дело вышло именно через это письмо. Версилов прямо, вчера же вечером, отправился к адвокату
князя Сокольского, передал ему это письмо и отказался от всего выигранного им наследства. В настоящую минуту этот отказ уже облечен в
законную форму. Версилов не дарит, но признает в этом акте полное право
князей.
Князь и тут нашелся; дал ей форменное,
законное обязательство, что на ней женится.
Мало того: что три года тому назад при продаже рощи Николай Сергеич утаил в свою пользу двенадцать тысяч серебром, что на это можно представить самые ясные,
законные доказательства перед судом, тем более что на продажу рощи он не имел от
князя никакой
законной доверенности, а действовал по собственному соображению, убедив уже потом
князя в необходимости продажи и предъявив за рощу сумму несравненно меньше действительно полученной.
Напав на нить брачных историй,
князь Василий не пощадил и Густава Ивановича Фриессе, мужа Анны, рассказав, что он на другой день после свадьбы явился требовать при помощи полиции выселения новобрачной из родительского дома, как не имеющую отдельного паспорта, и водворения ее на место проживания
законного мужа.
Разрешения эти сами по себе не имели
законной силы, но Лазарь знал, что если старый
князь и узнает об них, то «повести дела» не захочет.