Неточные совпадения
Царь только несколько дней тому назад
вернулся в слободу из Москвы и был все время в мрачно-озлобленном настроении. Даже любимцы его трепетали; ликовал один Малюта, предвкушая кровавые последствия такого расположения духа «грозного
царя». Он и сам ходил мрачнее тучи и рычал, как лютый зверь.
Было уже далеко за полночь, когда Григорий Лукьянович
вернулся в свои хоромы после прослушанной им вместе с
царем и остальною «братиею» церковной службы. Все домашние его давно уже спали. Он прошел прямо в свою опочивальню особым ходом, выходящим в сад. Ключи как от этой двери, так и от дверей, соединявших эти горницы с остальными хоромами, были постоянно в его кармане.
Даже тогда, когда сияющий радостью князь Василий
вернулся из слободы с известием о снятии опалы с молодого Воротынского и о грядущих обещанных
царем милостях, даже тогда, повторяем, из головы Якова Потаповича не исчезла мысль, что должно случиться что-нибудь такое, что повернет начавшую было входить в ровную колею жизнь в доме Прозоровских в другую сторону.
Неточные совпадения
Нет! Я еще не приказал… // Княгиня! здесь я —
царь! // Садитесь! Я уже сказал, // Что знал я графа встарь, // А граф… хоть он вас отпустил, // По доброте своей, // Но ваш отъезд его убил… //
Вернитесь поскорей!
— Нет, батюшка, Христос,
царь небесный, с нею: она жива. Уехала. Вы, батюшка, успокойтесь; она
вернется. Не тревожь себя, родной, понапрасну.
— Борис Федорыч! Случалось мне видеть и прежде, как
царь молился; оно было не так. Все теперь стало иначе. И опричнины я в толк не возьму. Это не монахи, а разбойники. Немного дней, как я на Москву
вернулся, а столько неистовых дел наслышался и насмотрелся, что и поверить трудно. Должно быть, обошли государя. Вот ты, Борис Федорыч, близок к нему, он любит тебя, что б тебе сказать ему про опричнину?
Воротились мы в домы и долго ждали, не передумает ли
царь, не
вернется ли? Проходит неделя, получает высокопреосвященный грамоту; пишет государь, что я-де от великой жалости сердца, не хотя ваших изменных дел терпеть, оставляю мои государства и еду-де куда бог укажет путь мне! Как пронеслася эта весть, зачался вопль на Москве: «Бросил нас батюшка-царь! Кто теперь будет над нами государить!»
Дай мне первому в Слободу
вернуться, я тебе выпрошу прощение у
царя, а как войдешь опять в милость, тогда уж и ты сослужи мне службу.