Неточные совпадения
Воротились мы в домы и долго ждали, не передумает ли
царь, не
вернется ли? Проходит неделя, получает высокопреосвященный грамоту; пишет государь, что я-де от великой жалости сердца, не хотя ваших изменных дел терпеть, оставляю мои государства и еду-де куда бог укажет путь мне! Как пронеслася эта весть, зачался вопль на Москве: «Бросил нас батюшка-царь! Кто теперь будет над нами государить!»
— Елена Дмитриевна! Видно, так угодно господу, чтобы приял я смерть от
царя. Не на радость
вернулся я на родину, не судил мне господь счастья, не мне ты досталась, Елена Дмитриевна! Пусть же надо мной воля божия!
— Борис Федорыч! Случалось мне видеть и прежде, как
царь молился; оно было не так. Все теперь стало иначе. И опричнины я в толк не возьму. Это не монахи, а разбойники. Немного дней, как я на Москву
вернулся, а столько неистовых дел наслышался и насмотрелся, что и поверить трудно. Должно быть, обошли государя. Вот ты, Борис Федорыч, близок к нему, он любит тебя, что б тебе сказать ему про опричнину?
Дай мне первому в Слободу
вернуться, я тебе выпрошу прощение у
царя, а как войдешь опять в милость, тогда уж и ты сослужи мне службу.
Эта неожиданная и невольная смелость Серебряного озадачила Иоанна. Он вспомнил, что уже не в первый раз Никита Романович говорит с ним так откровенно и прямо. Между тем он, осужденный на смерть, сам добровольно
вернулся в Слободу и отдавался на царский произвол. В строптивости нельзя было обвинить его, и
царь колебался, как принять эту дерзкую выходку, как новое лицо привлекло его внимание.
Как услышал сегодня, что ты с станичниками
вернулся, так со всех ног и пустился на царский двор; ан царь-то уж на крыльце!
Вот, изволишь ли видеть, как я от станичников-то на мельницу
вернулся, мельник-то мне и говорит: залетела, говорит, жар-птица ко мне; отвези се, говорит, к
царю Далмату!
Борис Федорович уже
вернулся от заутрени, которую, по обычаю своему, слушал вместе с
царем.
Неточные совпадения
Нет! Я еще не приказал… // Княгиня! здесь я —
царь! // Садитесь! Я уже сказал, // Что знал я графа встарь, // А граф… хоть он вас отпустил, // По доброте своей, // Но ваш отъезд его убил… //
Вернитесь поскорей!
— Нет, батюшка, Христос,
царь небесный, с нею: она жива. Уехала. Вы, батюшка, успокойтесь; она
вернется. Не тревожь себя, родной, понапрасну.
Так и осталось в письме, но Петрухе не суждено было получить ни это известие о том, что жена его ушла из дома, ни рубля, ни последних слов матери. Письмо это и деньги
вернулись назад с известием, что Петруха убит на войне, «защищая
царя, отечество и веру православную». Так написал военный писарь.
Так Махметкул и
вернулся восвояси «с немалою добычею и пленом», а Строгановы послали в Москву просьбу, чтобы им позволили ходить войной на сибирцев;
царь отписал Строгановым, чтобы они всех бунтовщиков и изменников воевали и под руку царскую приводили.
— Возлюбленный мой!
Царь жизни моей! — кричит Суламифь во влажную темноту. — Вот я здесь. Я жду тебя…
Вернись!