Неточные совпадения
Розыски были прекращены, но потеря любимого сына, разрушившая все самолюбивые мечты Григория Лукьяновича,
тяжелым гнетом легла на его душу и усугубила тяжесть воспоминания неотмщенной
обиды, нанесенной ему дикой расправой с ним со стороны холопьев Василия Прозоровского, во главе с княжеским подкидышем, Яковом Потаповым, тем более, что между этими событиями неожиданно появилась роковая связь.
— Приди на мою грудь, сын моего лучшего друга, я заменю тебе отца и постараюсь не дать тебя в
обиду… Ты знаешь сам, какие
тяжелые времена переживаем мы. Я бессилен спасти тебя, если о твоем существовании узнают вороги, но постараюсь скрыть тебя от них в моем доме; слуги мои верны мне и не выдадут меня… Но что же сделали изверги с отцом твоим?
Как больно здесь, как сердцу тяжко стало! //
Тяжелою обидой, словно камнем, // На сердце пал цветок, измятый Лелем // И брошенный. И я как будто тоже // Покинута и брошена, завяла // От слов его насмешливых. К другим // Бежит пастух; они ему милее; // Звучнее смех у них, теплее речи, // Податливей они на поцелуй; // Кладут ему на плечи руки, прямо // В глаза глядят и смело, при народе, // В объятиях у Леля замирают. // Веселье там и радость.
Неточные совпадения
Беседа текла, росла, охватывая черную жизнь со всех сторон, мать углублялась в свои воспоминания и, извлекая из сумрака прошлого каждодневные
обиды, создавала
тяжелую картину немого ужаса, в котором утонула ее молодость. Наконец она сказала:
Но, пока собака колебалась, все яростнее размахивая хвостом и маленькими шажками подвигаясь вперед, настроение пьяного человека изменилось. Он вспомнил все
обиды, нанесенные ему добрыми людьми, почувствовал скуку и тупую злобу и, когда Жучка легла перед ним на спину, с размаху ткнул ее в бок носком
тяжелого сапога.
И грустно, и смешно вспоминать, сколько
тяжелых унижений,
обид и тревог принесла мне быстро вспыхнувшая страсть к чтению!
Юноша вспомнил
тяжёлое, оплывшее жиром, покрытое густой рыжею шерстью тело отца, бывая с ним в бане, он всегда старался не смотреть на неприятную наготу его. И теперь, ставя рядом с отцом мачеху, белую и чистую, точно маленькое облако в ясный день весны, он чувствовал
обиду на отца.
Он видел все, все ее прелести, даже розовый блеск изящных ногтей на тонких пальцах, крепко охвативших темную бронзу
тяжелого подсвечника, — даже этот блеск не ускользнул от него… и
обида еще глубже въедалась в его сердце. А Ирина все хохотала.