Неточные совпадения
Стоял конец июля. Ягодный сезон
был в самом разгаре. Это особенно
было заметно
в Москве, красовавшейся
в то время своими рощами и садами. Прямо перед «очами векового
Кремля» лежали «Садовники», многие столетия смотрел на них
Кремль, любуясь их зеленью; оттуда, по ветру к нему навевался сладкий запах цветов и трав; там целые слободы заселены
были садоводами; к
Кремлю же примыкала цветущая поляна (нынешная Полянка), с прудами, рыбными сажалками и с заливными озерами.
Когда
в 1440 году царь казанский Мегмет явился
в Москву и стал жечь и грабить первопрестольную, а князь Василий Темный заперся со страху
в Кремле, проживавший тогда
в Крестовоздви-женском монастыре (теперь приходская церковь) схимник Владимир,
в миру воин и царедворец великого князя Василия Темного, по фамилии Ховрин, вооружив свою монастырскую братию, присоединился с нею к начальнику московским войск, князю Юрию Патрикеевичу Литовскому, кинулся на врагов, которые заняты
были грабежем
в городе.
В заключение коронационных пиров и торжеств, дан
был против
Кремля, на берегу Москвы-реки, блистательный, по тогдашнему времени, фейерверк,
в котором первое место занимала аллегория, изображавшая Россию с ее победами и ее славой. Для народа это
было совершенно невиданное зрелище, как и устроенный на улицах Москвы
в дни коронации уличный маскарад с грандиозным шествием, к подробному описанию которого мы еще вернемся.
Неточные совпадения
В тени серых, невысоких стен
кремля сидели и лежали калмыки, татары, персы, вооруженные лопатами, ломами, можно
было подумать, что они только что взяли город с боя и, отдыхая, дожидаются, когда им прикажут разрушить
кремль.
Когда Самгин вышел на Красную площадь, на ней
было пустынно, как бывает всегда по праздникам. Небо осело низко над
Кремлем и рассыпалось тяжелыми хлопьями снега. На золотой чалме Ивана Великого снег не держался. У музея торопливо шевырялась стая голубей свинцового цвета. Трудно
было представить, что на этой площади, за час пред текущей минутой, топтались, вторгаясь
в Кремль, тысячи рабочих людей, которым, наверное, ничего не известно из истории
Кремля, Москвы, России.
— Вообще выходило у него так, что интеллигенция — приказчица рабочего класса, не более, — говорил Суслов, морщась, накладывая ложкой варенье
в стакан чаю. — «Нет, сказал я ему, приказчики революций не делают, вожди, вожди нужны, а не приказчики!» Вы, марксисты, по дурному примеру немцев, действительно становитесь
в позицию приказчиков рабочего класса, но у немцев
есть Бебель, Адлер да — мало ли? А у вас — таких нет, да и не дай бог, чтоб явились… провожать рабочих
в Кремль, на поклонение царю…
Он очень неохотно уступил настойчивой просьбе Варвары пойти
в Кремль, а когда они вошли за стену
Кремля и толпа, сейчас же всосав его
в свою черную гущу, лишила воли, начала подталкивать, передвигать куда-то, — Самгин настроился мрачно, враждебно всему. Он вздохнул свободнее, когда его и Варвару оттеснили к нелепому памятнику царя, где
было сравнительно просторно.
Был слышен колокольный звон, особенно внушительно гудел колокол собора
в кремле, и вместе с медным гулом возрастал, быстро накатываясь все ближе, другой, рычащий.