Неточные совпадения
Эта новая, созданная им цель его жизни, казалось,
успокоила его. Его мысли перестали нестись к дому на набережной Фонтанки, где жили
князь и княгиня Святозаровы.
Ее
успокаивало то, что
князь балует ее дочь, делает ей подарки, подарки ценные.
Князь Василий давал объяснение, но оно явно оказывалось деланым и ничуть не
успокаивало встревоженную мать.
«Невинность не терпит оправдания; всякий имеет свою систему, так и по службе я имею свою. Мне не переродиться и поздно! Светлейший
князь!
Успокойте остатки моих дней!.. Шея моя не оцарапана — чувствую сквозную рану, — тело мое изломано. Я христианин, имейте человеколюбие! Коли вы не можете победить свою немилость, удалите меня от себя. Но что вам сносить от меня малейшее беспокойство. Добродетель всегда гонима. Вы вечны, мы кратки».
Таков был смысл горячей, продолжительной молитвы князя Сергея Сергеевича Лугового. Слезы неудержимо текли из его глаз, но это не были слезы безысходного отчаяния, которое еще так недавно владело его душой. Это были покорные слезы ребенка перед своей горячо любимой и беззаветно любящей матерью. Молитва совершенно переродила и
успокоила князя.
Письмом этим княгиня думала
успокоить князя; и если заглянуть ему поглубже в душу, то оно в самом деле успокоило его: князь был рад, что подозрения его касательно барона почти совершенно рассеялись; но то, что княгиня любила еще до сих пор самого князя, это его уже смутило.
Елена видела, что полученная телеграмма очень
успокоила князя, а потому, полагая, что он должен был почувствовать некоторую благодарность к Жуквичу хоть и за маленькую, но все-таки услугу со стороны того, сочла настоящую минуту весьма удобною начать разговор с князем об интересующем ее предмете.
Неточные совпадения
Во время взрыва
князя она молчала; она чувствовала стыд за мать и нежность к отцу за его сейчас же вернувшуюся доброту; но когда отец ушел, она собралась сделать главное, что было нужно, — итти к Кити и
успокоить ее.
Избавь. Ученостью меня не обморочишь, // Скликай других, а если хочешь, // Я князь-Григорию и вам // Фельдфебеля в Волтеры дам, // Он в три шеренги вас построит, // А пикнете, так мигом
успокоит.
В этот же вечер, в последний раз пред венцом, виделся
князь и с Настасьей Филипповной; но Настасья Филипповна не в состоянии была
успокоить его, и даже, напротив, в последнее время все более и более усиливала его смущение.
Воротясь домой,
князь попросил к себе Веру Лукьяновну, рассказал ей, что надо, и
успокоил ее, потому что она до сих пор всё искала письмо и плакала.
В первую минуту, как она его увидала, она вдруг заплакала, но когда
князь тотчас же
успокоил ее, — рассмеялась.