Императрица во время бала играла в карты с великой княгиней Марией Федоровной, а гости кроме обыкновенных танцев забавлялись плясками, русскою и малороссийскою музыкой, устроенными в комнате качелями и
разными другими увеселениями.
Неточные совпадения
Когда князь о чем-нибудь размышлял, то, чтобы не отвлекаться и сосредоточить свои мысли на известном предмете, он брал в руки два драгоценных камня и тер их один об
другой, или же обтачивал пилочкой серебро, или, наконец, раскладывал камни
разными фигурами и любовался их игрою и блеском.
Открыв сундук, он показал Калисфении Фемистокловне хранившееся в нем
разное белье и
другие мелкие вещи.
Князь и княгиня сумели уберечь мальчика от тлетворных примеров и знания жизни, бившей довольно нечистым ключом за воротами княжеского дома, и в шестнадцать лет юноша был совершенным ребенком, не зная многого из того, что передается
друг другу подростками с краской волнения на лице, сдавленным шепотом и варьируется на
разные лады и что затем служит надежным щитом, когда на грани зрелых лет юношу неизбежно захлестнет волна пробудившейся страсти.
До императрицы Екатерины доходили слухи об артистических чудачествах молодого графа за границей, но государыня не видела в этом ничего предосудительного, а напротив, была довольна тем, что граф тратил свои деньги в чужих краях не на разврат, картежную игру и
разные грубые проделки, чем отличались
другие русские туристы, давая иностранцам плохое понятие о нравственном и умственном развитии русских аристократов.
На
другой день Екатерина посетила порт и ездила за двадцать верст в море, где флот произвел в глазах ее учение с пальбою и
разные эволюции, окончившиеся примерным нападением на деревянную крепостицу, нарочно для этого устроенную на северном берегу рейда.
Из этой комнаты был выход в так называемую «Алмазную комнату», в которой, по приказанию императрицы, были собраны
разные редкости из финифти и филиграна, агата, яшмы и
других драгоценных камней.
«Совершенно неожиданно устроил хорошее дельце… Княгиня его приструнит… Перестанет он набивать голову этой дуре
разными сентиментальностями и позволять себя ей водить за нос… Только мешает
другим… Ни себе, ни людям… Лежит собака на сене, сама не ест и
другим не дает… Так, кажется, говорит русская пословица…»
Там нашли однажды собаку, признанную бешеною потому только, что она бросилась от людей прочь, когда на нее собрались с вилами и топорами, исчезла где-то за горой; в овраг свозили падаль; в овраге предполагались и разбойники, и волки, и
разные другие существа, которых или в том краю, или совсем на свете не было.
Живали они и в Москве, живали по
разным другим деревням и городам, даже за границей и, наконец, в Петербурге.
— «Негодная девчонка, — отвечал он, — все вертится на улице по вечерам, а тут шатаются бушмены и тихонько вызывают мальчишек и девчонок, воруют с ними вместе и делают
разные другие проказы».
В своем косоклинном сарафане и сороке она выглядела прежней боярыней и по-прежнему справляла бесконечную службу в моленной, куда к ней по-прежнему сходились разные старцы в длиннополых кафтанах, подозрительные старицы и
разный другой люд, целую жизнь ютящийся около страннолюбивых и нищекормливых богатых раскольничьих домов.
Неточные совпадения
Другой приехал с
разною // Поделкой деревянною — // И вывалил весь воз!
Науки бывают
разные; одни трактуют об удобрении полей, о построении жилищ человеческих и скотских, о воинской доблести и непреоборимой твердости — сии суть полезные;
другие, напротив, трактуют о вредном франмасонском и якобинском вольномыслии, о некоторых якобы природных человеку понятиях и правах, причем касаются даже строения мира — сии суть вредные.
Когда кончилось чтение обзора, общество сошлось, и Левин встретил и Свияжского, звавшего его нынче вечером непременно в Общество сельского хозяйства, где будет читаться знаменитый доклад, и Степана Аркадьича, который только что приехал с бегов, и еще много
других знакомых, и Левин еще поговорил и послушал
разные суждения о заседании, о новой пьесе и о процессе.
Левин часто замечал при спорах между самыми умными людьми, что после огромных усилий, огромного количества логических тонкостей и слов спорящие приходили наконец к сознанию того, что то, что они долго бились доказать
друг другу, давным давно, с начала спора, было известно им, но что они любят
разное и потому не хотят назвать того, что они любят, чтобы не быть оспоренными.
Воз был увязан. Иван спрыгнул и повел за повод добрую, сытую лошадь. Баба вскинула на воз грабли и бодрым шагом, размахивая руками, пошла к собравшимся хороводом бабам. Иван, выехав на дорогу, вступил в обоз с
другими возами. Бабы с граблями на плечах, блестя яркими цветами и треща звонкими, веселыми голосами, шли позади возов. Один грубый, дикий бабий голос затянул песню и допел ее до повторенья, и дружно, в раз, подхватили опять с начала ту же песню полсотни
разных, грубых и тонких, здоровых голосов.