Неточные совпадения
— Видишь, тебя наша матушка-царица еще малышом уже пожаловала, а ты от службы увильнуть хочешь на монастырские хлеба… Ловок, я вижу, ты, брат… Вот тебе мой отеческий совет… Поезжай-ка ты в Питер да послужи-ка верой и правдой нашей милостивице, благоверной государыне… Коли годов через десять сохранишь желание в монахи идти — иди, а теперь нет тебе моего благословения…
Недаром имя «матушки-царицы» окружено было для современников ореолом доброты и мудрости.
Народ боготворил «матушку-царицу», служащие знали, что их заслуги будут оценены с высоты трона, а их проступки не ускользнут от зоркого взгляда государыни, придворные боготворили императрицу, великодушную и щедрую.
— Ты вот что, — говорила она, крича хриплым голосом, — ступай от меня подобру-поздорову, а не то я сейчас доеду до княгини, а с ней в Петербург прямо к ногам матушки-царицы, и вас с барином, душегубцев, на чистую воду выведем…
— Да прямо к ногам матушки-царицы, и вас с барином, душегубцев, на чистую воду выведем…
Солдаты утешались лишь тем, что их отец-командир покинул их по вызову самой «матушки-царицы».
Весть об отъезде матушки-царицы с быстротою молнии облетела весь город с пригородами, и народ широкой волной повалил к Зимнему дворцу, проводить свою обожаемую монархиню.
Картина была умилительная, встречающаяся только в России, где восторг народа при виде своей царицы-матушки или царя-батюшки искренно-непосредственен и сердечно-шумен.
— Счастливого пути, матушка-царица! — раздавалось в одном месте.
—
Матушка наша,
царица светлая, вернись скорей… — раскатывалось в третьем.
— Гриша!.. Поди-ж ты какой… Первого, можно сказать, после матушки-царицы вельможу, а он — Гриша…
— Да вот пятьдесят лет, как ты знаешь, все Господу Богу служил, да выгнали за неспособностью. Говорят, дряхл, глух, глуп стал, так матушке-царице хочу чем-нибудь еще послужить, чтоб недаром на последях землю топтать, — не поможешь ли у ней чем-нибудь?..
«Помилуй, Бог, — говаривал он о них, — это моя семья, мои дети! Я с ними пройду весь свет, принесу Царьград на плечах и сложу у ног моей матушки-царицы».
— Чудо-богатыри, — сказал им Суворов, — крепость непременно должна быть взята; это повелевает матушка-царица, а воля ее — святой закон.
— Помилуй, Бог, ваша светлость! — отвечал он, отвешивая чуть не земной поклон. — Сколько милости!.. Меня никто не может награждать, кроме Бога и всемилостивейшей нашей
матушки, государыни
царицы.
— Я знаю, — отвечал Александр Васильевич, — что матушка-царица слишком любит своих подданных, чтобы наказать мною какую-либо губернию… Я размеряю силы с бременем, какое могу поднять… Для другого невмоготу и фельдмаршальский мундир.
Действительно, вокруг дворца раскатилось громоподобное «ура». Это народ приветствовал свою «матушку-царицу».
Уж вы, птицы, мои птицы, // Души красные девицы, — // Вам от
матушки царицы // Дорогой убор-гостинец! // Вы во трубушку трубите, // Орла-птицу соманите, // Светильники зажигайте, // Гостя батюшку встречайте, // Небесного жениха // И духовного супруга.
Коронационные празднества закончились только седьмого июня. Тогда же, в знак окончания торжеств, весь город был иллюминован. Для народа были выставлены на площадях бочки с белым и красным вином и жареные быки, начиненные птицами. Всего было в избытке, и народ веселился и славил
матушку царицу, которая при самом вступлении на престол вспомнила о нем, а именно первым делом сложила с подушного склада по 10 копеек с души на 1742 и 1743 года, что составило более миллиона рублей.
А почему бы и Мариуле самой не найти случая да подать государыне челобитную, что он, назвавшись холостым и обещавшись жениться на девушке, живущей под крылом самой
матушки царицы, склонил бедную цыганку на сватовство и обманул всех.
Неточные совпадения
— Пресвятая
царица небесная, помоги людям! Все — грешники пред тобою,
матушка!
—
Царица небесная,
матушка… — вздыхает Дарьюшка.
Ох, матушка-царица, // Как хорошо! Ох-ох, как хорошо! // Просвирку вот там вынула во здравье // Твое,
царица; а вот эту вот // За упокой родителя твого, // Григория Лукьяныча!
Свет-государь Борис // Феодорыч, быть может, обойдемся // Без пытки мы! Ты, матушка-царица, // Его убитым не видала?