Князь сел за стол в дурном расположении духа, ничего не ел, грыз, по своему обыкновению, ногти, и беспрестанно спрашивал не едет ли посланник.
Неточные совпадения
Князь положил свою жену в карету,
сел рядом и велел кучеру ехать домой.
Степан медленно, со всеми подробностями своего путешествия, рассказал
князю происшедшее в
селе Чижове, в двух верстах от имения княгини, передал свои затруднения исполнить волю его сиятельства, осенившую его мысль, при виде мертвого ребенка Акулины, подмен детей и полную уверенность княгини Зинаиды Сергеевны, что она родила мертвую девочку.
— Какие счеты, какие деньги… Оставь себе… Я перед тобой неоплатный должник, — заметил
князь,
садясь на постель. — Ты говорил, что отдал ребенка Потемкиной?
Он всегда прежде других
садился за стол и первый брал карты, когда
князь изъявлял желание играть.
Император простился с ним, приветствовал его по поводу всего того, что ему удалось показать императрице, поцеловал
князя,
сел в карету и уехал.
«А мы здесь чванимся, — писала она
князю на возвратном пути из
села Коломенского, — ездою, и Тавридою, и тамошними генерал-губернаторскими распоряжениями, как добрыми без конца и во всех частях».
В столицу Потемкин прибыл вечером 4 февраля 1789 года. Дорога от Царского
Села до Петербурга была роскошно иллюминирована. Иллюминация, в ожидании
князя, горела по вечерам целую неделю. Мраморные ворота были украшены арматурами и стихами из оды Петрова «На покорение Очакова», выбранными самою императрицей.
Княгиня спустила портьеру и жестом указала
князю на одно из стоявших кресел. Григорий Александрович
сел. Княгиня опустилась на противоположное кресло.
Когда с
князя сняли шубу, он скорее упал, нежели
сел в вольтеровское кресло в каком-то изнеможении, которое, вероятно, было следствием продолжительной и необыкновенно скорой езды.
Князь опять сделал легкое движение головой. Андрей Иванович низко поклонился, вышел из комнаты, надел шубу,
сел в сани и помчался в город.
Проснувшись и выслушав доклад Попова,
князь на целый час
садился в холодную ванну, потом одевался, отправлял краткое утреннее моление и выходил в столовую, где уже стоял завтрак, заключавшийся обыкновенно в чашке шоколада и рюмке ликера.
«У него есть мать!» — это сознание, как вывод из объяснения
князя, вдруг
поселило в его душе какое-то неземное спокойствие.
Обойдя всех гостей,
князь сел за карты. Он играл только в старинную игру — ломбер. Партнерами князя были: грузинский князь, потом армянский генерал, выучившийся у камердинера князя играть в ломбер, и четвертый, — знаменитый по своей власти, — доктор Андреевский.
Неточные совпадения
Но ничего не вышло. Щука опять на яйца
села; блины, которыми острог конопатили, арестанты съели; кошели, в которых кашу варили, сгорели вместе с кашею. А рознь да галденье пошли пуще прежнего: опять стали взаимно друг у друга земли разорять, жен в плен уводить, над девами ругаться. Нет порядку, да и полно. Попробовали снова головами тяпаться, но и тут ничего не доспели. Тогда надумали искать себе
князя.
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин с
князем прошел все комнаты: большую, где стояли уже столы и играли в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая с кем-то; бильярдную, где на изгибе комнаты у дивана составилась веселая партия с шампанским, в которой участвовал Гагин; заглянули и в инфернальную, где у одного стола, за который уже
сел Яшвин, толпилось много державших.
— Вот как! — проговорил
князь. — Так и мне собираться? Слушаю-с, — обратился он к жене
садясь. — А ты вот что, Катя, — прибавил он к меньшой дочери, — ты когда-нибудь, в один прекрасный день, проснись и скажи себе: да ведь я совсем здорова и весела, и пойдем с папа опять рано утром по морозцу гулять. А?
— Это можно, — сказал Рябинин,
садясь и самым мучительным для себя образом облокачиваясь на спинку кресла. — Уступить надо,
князь. Грех будет. A деньги готовы окончательно, до одной копейки. За деньгами остановки не бывает.
Князь и Сергей Иваныч
сели в тележку и поехали: остальное общество, ускорив шаг, пешком пошло домой.