— Как зачем? Любопытно, да и люблю я всей душой Ксению Яковлевну. Стрясется с нею какая беда, все же мне
легче будет, что заранее я о том известилася. Може, какую и помогу могу оказать ей.
Неточные совпадения
Несколько вправо от первого виднелся другой поселок, особенно бросавшийся в глаза новизною только
что срубленных изб, одна из которых несколько выше других, украшенная затейливой резьбой, с громадным деревянным петухом на коньке, вращавшемся даже при
легком дуновении ветра, особенно выделялась от остальных построек,
быть может, и потому,
что стояла на самом краю поселка.
— Надо прознать,
что он-то… Узнаешь, коли любит он, —
легче будет, а нет — наплевать на него надо…
«Не моя, так пусть ничья
будет! — решил он, отуманенный страстью. —
Легче мне ударить ее в сердце ножом, видеть предсмертные корчи ее,
чем отдать другому, не только боярину, но и самому царю… Убью ее и себя отправлю к черту в пасть, туда мне и дорога».
—
Будет легче. Вечор я говорила тебе,
что дай только ему в светлице освоиться, привыкнуть к нему и надзор
будет меньше, тогда удастся вам и словцом перекинуться…
— Поистине, Ксения Яковлевна, знала бы,
что любит он… Не ворочается скоро не по своей воле, а ранен или убит лихими людьми… Всю жизнь бы по нем прогоревала бы, на мужика-то бы ни на одного не взглянула, а все
было бы
легче сердцу моему девичьему,
чем знать,
что он попусту прохлаждается, себя прогуливает, а обо мне, видно, и думушки нет в его пустой башке.
Хоть и говорила она Ксении Яковлевне,
что легче было бы ей, если бы умер он, но все же сильно сжимала ее сердце мысль,
что,
быть может, действительно лежит где-нибудь ее Яшенька мертвым, вороны черные глаза ему клюют, звери дикие косточки обгладывают белые. Холодом всю обдавало девушку. «Пусть лучше в Москве погуляет, да сюда вернется,
чем такое страшное приключится с ним», — думала она.
— Иван Дмитрич, прости! Когда меня кнутом секли, мне
легче было, чем теперь на тебя смотреть… А ты еще пожалел меня — не сказал. Прости меня, ради Христа! Прости ты меня, злодея окаянного! — и он зарыдал.
Неточные совпадения
Стародум. Поверь мне, всякий найдет в себе довольно сил, чтоб
быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего
будет легче не делать того, за
что б совесть угрызала.
«Не может
быть, чтоб это страшное тело
был брат Николай», подумал Левин. Но он подошел ближе, увидал лицо, и сомнение уже стало невозможно. Несмотря на страшное изменение лица, Левину стòило взглянуть в эти живые поднявшиеся на входившего глаза, заметить
легкое движение рта под слипшимися усами, чтобы понять ту страшную истину,
что это мертвое тело
было живой брат.
— Да, но вам, может
быть,
легче вступить в сношения, которые всё-таки необходимы, с человеком приготовленным. Впрочем, как хотите. Я очень рад
был услышать о вашем решении. И так уж столько нападков на добровольцев,
что такой человек, как вы, поднимает их в общественном мнении.
Левин знал брата и ход его мыслей; он знал,
что неверие его произошло не потому,
что ему
легче было жить без веры, но потому,
что шаг за шагом современно-научные объяснения явлений мира вытеснили верования, и потому он знал,
что теперешнее возвращение его не
было законное, совершившееся путем той же мысли, но
было только временное, корыстное, с безумною надеждой исцеления.
— Дарья Александровна! — сказал он, теперь прямо взглянув в доброе взволнованное лицо Долли и чувствуя,
что язык его невольно развязывается. — Я бы дорого дал, чтобы сомнение еще
было возможно. Когда я сомневался, мне
было тяжело, но
легче,
чем теперь. Когда я сомневался, то
была надежда; но теперь нет надежды, и я всё-таки сомневаюсь во всем. Я так сомневаюсь во всем,
что я ненавижу сына и иногда не верю,
что это мой сын. Я очень несчастлив.