Граф Кирилл Григорьевич был тоже охотник полакомиться. Его праздники, балы и банкеты не уступали праздникам его старшего брата, но, кроме того, утонченные блюда, приготовленные
французскими поварами, и вкусные особливые рыбки предлагались всем, а не одним только избранным и знакомым приятелям. У Кирилла Григорьевича был всегда открытый стол, куда могли являться и званые и незваные.
Неточные совпадения
Об этом даже извещала афиша, гласившая следующее: «Во время представления сей комедии, сочиненной господином Мольером, славным
французского театра комиком, в рассуждении большого спектакля, великого числа людей, как-то: певцов, певиц, музыкантов, танцовщиков и танцовщиц,
поваров, портных, подмастерьев и других действующих в интермедии лицедеев, балетов и богатых декораций на театре, за вход была двойная против обыкновенного цена».
Неточные совпадения
Водились за ним, правда, некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а родителям невест продолжал посылать в подарок кислые персики и другие сырые произведения своего сада; любил повторять один и тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда никого не смешил; хвалил сочинение Акима Нахимова и повесть Пинну;заикался; называл свою собаку Астрономом; вместо однакоговорил одначеи завел у себя в доме
французскую кухню, тайна которой, по понятиям его
повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба — грибами, макароны — порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции.
По рассказу г. Б., в Тарайке на дорожных работах он жил в большой палатке, с комфортом, имел при себе
повара и на досуге читал
французские романы.
Тут
повар пришел: с ним с час толковала; там почитала «Mémoires du diable [«Воспоминания беса» (1837–1838) — авантюрный роман
французского писателя Фредерика Сулье (1800–1847)]»… ах, какой приятный автор Сулье! как мило описывает!
Для меня следом многолетнего пребывания француза являлось превосходное знание Аполлоном
французского языка, с одной стороны, и с другой — бессмысленное повторение пьяным
поваром Игнатом
французских слов, которых он наслышался, прислуживая гувернеру.
Палтусов подумал, что Пирожков дурачится, потом сел с ним на низкий глубокий диванчик на двоих. Обстоятельно, полусерьезно, полушутливо рассказал ему приятель историю"о некоем
поваре Филате, его друге приказчике, Гордее Парамоныче и его жертве —
французской гражданке Денизе-Элоизе Гужо". История насмешила Палтусова, особенно картина бушевания
повара и поведение жильцов со старой дворянкой включительно, спустившейся вниз узнать, дадут ли ей завтракать на другой день.