В предместьях определялось
строить дома: по набережной Невы каменные, не менее как в два этажа, а по Фонтанке можно было делать и деревянные, но не иначе как на каменном фундаменте.
Неточные совпадения
Поэтому в 1754 году императрица решилась заложить новое здание, сказав, что «до окончания переделок будет жить в Летнем новом
доме», приказав
строить временный дворец на порожнем месте бывшего Гостиного двора, на каменных погребах у Полицейского моста. В июле начали бить сваи под новый дворец. Нева усеялась множеством барок, и на всем пространстве от дворца к Мойке рассыпались шалаши рабочих. Словом, работа закипела.
— Конечно, если ее хорошенько меблировать, то будет ничего…
Дом сухой и теплый, построен прочно… Старик
построил для себя и для женатого сына, да вот не привел Бог.
—
Дом пока
строить не надо… Там видно будет, может, я туда никогда и не поеду, а для дворовых надо выстроить людские.
Это происходило не потому, что болезнь на самом деле подействовала роковым образом на его умственные способности, но потому, что князь пришел к окончательному решению, несмотря на все убеждения графа Петра Игнатьевича, порвать все свои связи со «светом» и уехать в Луговое, где уже
строили, по его письменному распоряжению, небольшой деревянный
дом.
— Да, церковь, каменный обширный храм. Другой храм я буду
строить одновременно на месте моего сгоревшего
дома. Церкви Лугового и Зиновьева, вы знаете, очень ветхи. Если я, паче чаяния, не доживу до окончания построек, то я уже оставил духовное завещание, в котором все свои имения и капиталы распределяю на церкви и монастыри, а главным образом на эти две для меня самые священные работы. Граф Петр был так добр, что согласился быть моим душеприказчиком и исполнителем моей последней воли.
Он
построил дом, службы и ферму, разбил сад, выкопал пруд и два колодца; но молодые деревца плохо принимались, в пруде воды набралось очень мало, и колодцы оказались солонковатого вкуса.
«Что может внести в жизнь вот такой хитренький, полуграмотный человечишка? Он — авторитет артели, он тоже своего рода «объясняющий господин».
Строит дома для других, — интересно: есть ли у него свой дом? Вообще — «объясняющие господа» существуют для других в качестве «учителей жизни». Разумеется, это не всегда паразитизм, но всегда — насилие, ради какого-нибудь Христа, ради системы фраз».
— Боже мой! — говорил Обломов. — Да если слушать Штольца, так ведь до тетки век дело не дойдет! Он говорит, что надо начать
строить дом, потом дорогу, школы заводить… Этого всего в целый век не переделаешь. Мы, Ольга, вместе поедем, и тогда…
Никто не занимался ни огородничеством, ни хлебопашеством, никто не сеял, не жал и не собирал в житницы, но все
строили дома, хотя бы и в долг; все надеялись на то, что пост Ольги в конце концов будет городом и захваченная земля перейдет в собственность, после чего ее можно будет выгодно продать.
Ах ты, сукин сын Гагарин, // Ты собака, а не барин… // Заедаешь харчевые, // Наше жалованье, // И на эти наши деньги // Ты большой
построил дом // Среди улицы Тверской // За Неглинной за рекой. // Со стеклянным потолком, // С москворецкою водой, // По фонтану ведена, // Жива рыба пущена…
Неточные совпадения
Какой вы
дом построили // Сыночку моему?
Ввел в употребление игру ламуш [Игра ламуш — карточная игра.] и прованское масло; замостил базарную площадь и засадил березками улицу, ведущую к присутственным местам; вновь ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ,
построил съезжий
дом.
Деревня показалась ему довольно велика; два леса, березовый и сосновый, как два крыла, одно темнее, другое светлее, были у ней справа и слева; посреди виднелся деревянный
дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми или, лучше, дикими стенами, —
дом вроде тех, как у нас
строят для военных поселений и немецких колонистов.
Всегда она бывала чем-нибудь занята: или вязала чулок, или рылась в сундуках, которыми была наполнена ее комната, или записывала белье и, слушая всякий вздор, который я говорил, «как, когда я буду генералом, я женюсь на чудесной красавице, куплю себе рыжую лошадь,
построю стеклянный
дом и выпишу родных Карла Иваныча из Саксонии» и т. д., она приговаривала: «Да, мой батюшка, да».
Он на Фонтанке жил, я возле
дом построил, // С колоннами! огромный! сколько стоил!