Неточные совпадения
Постройка продолжалась около года. Когда тюрьма была окончена, состоялся снова единоличный княжеский суд над заключенными, которые предстали перед
лицом разгневанного супруга
неузнаваемыми, оба были совершенными скелетами, а головы их представляли из себя колтуны из седых волос. После подтверждения заранее уже объявленного им приговора их отвели в беседку-тюрьму, и князь собственноручно заложил болт и запер замок, взяв ключ с собою. Куда девался этот ключ, неизвестно.
Назаров смотрел через дверь, как сопит и дёргается на сбитой постели расслабленное, неприятно пахучее тело отца, шевелятся серые усы на
неузнаваемом лице. Тучей вились мухи, ползали по клейкому лбу, путались в бороде, лезли в чёрный рот, — он сурово сказал тётке:
Он остановился, и в потемневшей избушке опять водворилось молчание, полное тяжелой подавленности и испуга… Островский опустился на скамью, тяжело переводя дыхание, с искаженным, почти
неузнаваемым лицом… Через несколько мгновений оно все передернулось неприятной гримасой, отдаленно напомнившей улыбку, и он насмешливо сказал старику:
Неточные совпадения
За нею выхоленные
лица «чиновников особых поручений», а за ними в пролет двери виднеется канцелярия,
неузнаваемая, вся в свету и трепете.
Но отец поймал его движение и, схватив за плечо, поставил его прямо перед собою.
Лицо отца горело. Глаза метали искры. Я не узнавала моего спокойного, всегда сдержанного отца. В нем проснулся один из тех ужасных порывов гнева, которые делали его
неузнаваемым.
Ведь на сцене все приходится играть: и старух, и калек, и убогих, и больных, и глупых, и злых, и добродушных. И каждое
лицо можно изменять и делать
неузнаваемым при помощи пасты, красок и других атрибутов. Можно загримироваться негром, индусом, турком или же историческим
лицом.
Изрытое
лицо, глаза, лишенные ресниц, с воспаленными веками, поредевшие волосы сделали
неузнаваемой за какие-нибудь два месяца очаровательную женщину.
Но не это делало ее
неузнаваемою: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом
лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые, и печально-вопросительные.