Неточные совпадения
Княжна Людмила Васильевна действительно, со дня
приезда в свой дом, повела жизнь, выходящую из рамок обыденности. Ее дом днем и
ночью казался совершенно пустым и необитаемым. Жизнь проявлялась
в нем только
в людской, где многочисленный штат княжеской прислуги, пополненный выписанными из Зиновьева дворовыми, не хуже великосветских кумушек, перемалывал косточки своей госпоже, прозванной ее домашними «полуношницей». Княжна действительно превращала день
в ночь и наоборот.
Прошло два дня, и настал срок, назначенный патером Вацлавом для
приезда к нему за снадобьем, долженствовавшим бросить княжну Людмилу Васильевну Полторацкую
в объятия графа Свянторжецкого. Последний не спал всю
ночь и почти минута
в минуту был у «чародея» на далекой окраине Васильевского острова. Патер Вацлав был тоже аккуратен. После взаимных приветствий он удалился
в другую комнату, служившую ему и спальней и лабораторией, и вынес оттуда небольшой темного стекла пузырек, плотно закупоренный.
Неточные совпадения
На другой день по их
приезде пошел проливной дождь, и
ночью потекло
в коридоре и
в детской, так что кроватки перенесли
в гостиную.
И дождалась… Открылись очи; // Она сказала: это он! // Увы! теперь и дни, и
ночи, // И жаркий одинокий сон, // Всё полно им; всё деве милой // Без умолку волшебной силой // Твердит о нем. Докучны ей // И звуки ласковых речей, // И взор заботливой прислуги. //
В уныние погружена, // Гостей не слушает она // И проклинает их досуги, // Их неожиданный
приезд // И продолжительный присест.
Ночь еще только что обняла небо, но Бульба всегда ложился рано. Он развалился на ковре, накрылся бараньим тулупом, потому что ночной воздух был довольно свеж и потому что Бульба любил укрыться потеплее, когда был дома. Он вскоре захрапел, и за ним последовал весь двор; все, что ни лежало
в разных его углах, захрапело и запело; прежде всего заснул сторож, потому что более всех напился для
приезда паничей.
Но думать было некогда, да и исхода другого не предстояло. На другой день, ранним утром, муж и жена отправились
в ближайший губернский город, где живо совершили купчую крепость, которая навсегда передала Щучью-Заводь
в собственность Анфисы Порфирьевны. А по
приезде домой, как только наступила
ночь, переправили Николая Абрамыча на жительство
в его бывшую усадьбу.
Тут каждую
ночь воруют; накануне моего
приезда троих отправили
в кандальную за кражу ржи.