Неточные совпадения
Фрейлина Якобина Менгден была высокая, стройная девушка с пышно, по моде того времени, причесанными белокурыми волосами, окаймлявшими красивое и выразительное лицо с правильными чертами; нежный румянец на матовой белой коже придавал этому лицу какое-то детское и несколько кукольное
выражение, но синие глаза, загоравшиеся порой мимолетным огоньком, а порой заволакивавшиеся дымкой
грусти, и чуть заметные складочки у висков говорили иное.
Князь был высокий, статный молодой человек с выразительным породистым лицом, с теми изысканно-изящными манерами, которые приобретаются исключительно в придворной сфере, где люди каждую минуту думают о сохранении элегантной внешности. На лице его лежала печать
грусти, деланной или искренней — это, конечно, было тайной его сердца, но это
выражение вполне гармонировало с обстановкой, местом и причиной приема. Все заметили, что князь с особой почтительностью поцеловал руку княгини Вассы Семеновны Полторацкой.
Легкая складка над бровями, привычка несколько подаваться головой вперед и
выражение грусти, по временам пробегавшее какими-то облаками по красивому лицу, — это все, чем сказалась слепота в его наружности.
Неточные совпадения
Насмешливый блеск потух в ее глазах, но другая улыбка ― знания чего-то неизвестного ему и тихой
грусти ― заменила ее прежнее
выражение.
Голос его был груб и хрипл, движения торопливы и неровны, речь бессмысленна и несвязна (он никогда не употреблял местоимений), но ударения так трогательны и желтое уродливое лицо его принимало иногда такое откровенно печальное
выражение, что, слушая его, нельзя было удержаться от какого-то смешанного чувства сожаления, страха и
грусти.
Мне особенно нравилось
выражение ее лица: так оно было просто и кротко, так грустно и так полно детского недоуменья перед собственной
грустью.
Когда я возвратился, в маленьком доме царила мертвая тишина, покойник, по русскому обычаю, лежал на столе в зале, поодаль сидел живописец Рабус, его приятель, и карандашом, сквозь слезы снимал его портрет; возле покойника молча, сложа руки, с
выражением бесконечной
грусти, стояла высокая женская фигура; ни один артист не сумел бы изваять такую благородную и глубокую «Скорбь».
Трудно было разобрать, говорит ли он серьезно, или смеется над моим легковерием. В конце концов в нем чувствовалась хорошая натура, поставленная в какие-то тяжелые условия. Порой он внезапно затуманивался, уходил в себя, и в его тускневших глазах стояло
выражение затаенной печали… Как будто чистая сторона детской души невольно
грустила под наплывом затягивавшей ее грязи…