Неточные совпадения
Муки эти усугублялись еще тем, что Николай Герасимович как-то вдруг понял, что во всей только что окончившейся беседе с Масловым, он, Савин, играл далеко не достойную роль, что Михаил Дмитриевич смотрел на него сверху вниз,
со снисходительным полусожалением, что тон, с которым он кинул ему пророчество о том, что не пройдет и нескольких
дней, как он, Савин, появится в Хватовской компании, был прямо оскорбительный.
— Оставьте нас, поезжайте вашей дорогой… Мы не хотим иметь
дело со скандалистами… Знаем мы вас… Караул! Городовой!
Оказалось, что если бы он не был на службе, то давно был бы выслан из Петербурга. Конечно, теперь все забыто, но случись какой-нибудь казус после отставки, которую Савин ждет
со дня на
день, ему всякое лыко поставят в строку и вышлют, «куда Макар телят не гонял», вышлют без разговоров.
— Ну, вот, в том-то и
дело… По службе он офицер, гражданскому-то начальству с ним справиться нельзя, однако, все его «штучки» где следует прописаны… но за это-то время, как он притих, конечно, позабыты… Теперь же, не нынче завтра он в отставку выйдет, городскому начальству подчинен будет, как все мы, грешные… Ежели теперь бы найти поступок, хоть самый наималейший, все бы можно и прошлые
со дна достать, да и выложить… Так то-с…
Прошло уже четыре месяца
со дня прибытия Николая Герасимовича Савина в село Серединское.
3 июля стали стягиваться к Никополю остальные войска, приехал командир корпуса
со своим штабом, а вечером того же
дня прислан был приказ всем войскам быть готовым к штурму Никополя на следующее утро.
Предполагалось
со дня на
день начать общую бомбардировку Плевны и общее наступление
со всех сторон.
На другой
день на бивуак стали съезжаться
со всех сторон корреспонденты и военные агенты.
— Что
со мной? Где я? Чем кончилось
дело? — слабым голосом спросил он у стоявшей около его койки сестры милосердия, стройной блондинки, с добрыми светлыми глазами.
Вот целая толпа негров с африканскими музыкальными инструментами. Где они их достали? Видимо, не так себе, а
со знанием
дела.
Они далеки от того, чтобы ставить ловушки молодым, увлекающимся людям, оставляя их наедине
со своими дочерьми и, подстерегая неосторожный поцелуй, явиться с раскрытыми объятиями, чтобы заключить в них, не ожидавшего ничего подобного и сильно сконфуженного оборотом
дела, будущего любезного сына.
— Я приехал в Париж по
делу к моему банкиру и адвокату и сегодня же уезжаю к себе в замок… Надеюсь, что и ты приедешь ко мне погостить и поохотиться. Теперь в Париже ты рискуешь умереть
со скуки, — сказал граф.
Часть кабинета, которая была видна из гостиной, тоже была убрана
со вкусом и с тем шиком моды и
дела, который говорил о погоне его хозяина скорее за первой, нежели за вторым.
Анна Александровна всецело отдалась прелестям первого материнства, целый
день возясь
со своим крошкой, открывая в нем все новые и новые достоинства и способности и чуть ли не гениальный ум.
Приезд Николая Герасимовича Савина в Петербург ожидался
со дня на
день.
Он решил объясниться с нею прямо, откровенно, но какая-то не свойственная ему прежде робость заставляла откладывать это объяснение
со дня на
день.
Крестьяне, обыкновенно, почти все, от мала до велика, так как
дело было всегда под вечер, и работы уже были прекращены, выходили из изб при возвращении нарочного
со станции.
То же, кроме Оли, думали и в усадьбе, где
со дня на
день начали ожидать приезда барина.
Дни были заняты производством межевания и лишь по ночам, когда землемер, умаявшись работой, засыпал как убитый, Николай Герасимович мог остаться один
со своими думами и обыкновенно шел в парк.
Но он понимал, что этого быть не могло. По времени, которое прошло
со дня ее исчезновения, она могла прибыть в Руднево уже давно, когда еще Николай Герасимович и не собирался в Серединское.
В свое время он был человек
со средствами, но кутежи и женщины его разорили. Он получил место в Москве, надеясь, что в России остепенится и поправит свои денежные
дела. Но горбатого одна могила исправит. И в Москве де Грене продолжал жить не по средствам и вскоре запутался и влез в неоплатные долги.
На другой
день рано утром, с первым отходящим поездом, Савин
со своими секундантами и доктором Гуараном выехали в Ментон. Приехав туда, они взяли экипаж и поехали к назначенному месту.
В
день отъезда Николая Герасимовича из Москвы, вскоре после объяснения
со Строевой, ему в гостинице «Славянский Базар» подали какую-то повестку, в получении которой он расписался, но, не читая, бросил на стол в номере гостиницы и уехал в Вену, где, как мы знаем, попал в лечебницу для душевнобольных.
В этом акте, кроме отметки, что владелец имения, отставной корнет Николай Герасимович Савин, не выждав окончания пожара, уехал из Серединского, было занесено показание рабочего Вавилы, что барин
со дня приезда в имение каждую ночь один гулял в парке и саду около большого дома.
— Видите ли, я еду из Англии к себе домой во Францию; багаж отправил прямо из Лондона в Париж, а сам заехал по
делу в Голландию, но там
со мной случилось несчастие, я потерял деньги, что меня заставило остановиться на несколько
дней в Антверпене до получения денег и нужных вещей из Парижа, об этом я и послал депешу, — объяснил Савин.
Неточные совпадения
Да черт его
со временем // Нанес-таки на барина: // Везет Агап бревно // (Вишь, мало ночи глупому, // Так воровать отправился // Лес — среди бела
дня!),
«Пей, вахлачки, погуливай!» // Не в меру было весело: // У каждого в груди // Играло чувство новое, // Как будто выносила их // Могучая волна //
Со дна бездонной пропасти // На свет, где нескончаемый // Им уготован пир!
Как велено, так сделано: // Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках // В Екатеринин
день, // И горя словно не было! // Запела, как певала я // В родительском дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, //
Со свечкой поискать…
Софья. Сколько горестей терпела я
со дня нашей разлуки! Бессовестные мои свойственники…
И началась тут промеж глуповцев радость и бодренье великое. Все чувствовали, что тяжесть спала с сердец и что отныне ничего другого не остается, как благоденствовать. С бригадиром во главе двинулись граждане навстречу пожару, в несколько часов сломали целую улицу домов и окопали пожарище
со стороны города глубокою канавой. На другой
день пожар уничтожился сам собою вследствие недостатка питания.