Следственная комиссия, составленная генерал-губернатором, не понравилась государю; он назначил новую под председательством князя Сергея Михайловича Голицына. В этой комиссии членами были: московский комендант Стааль,
другой князь Голицын, жандармский полковник Шубинский и прежний аудитор Оранский.
Ганя закурил папиросу и предложил
другую князю; князь принял, но не заговаривал, не желая помешать, и стал рассматривать кабинет; но Ганя едва взглянул на лист бумаги, исписанный цифрами, указанный ему генералом.
«Если ж, говорит, вы так поступаете с нашими, ни в чем не виноватыми солдатами, то клянусь вам честью, что я сам с первого ж из вас сдеру с живого шкуру!» Всех так ж это удивило;
друзья князя стали было его уговаривать, чтобы он попросил извиненья у всех; он ж и слушать не хочет и кричит: «Пусть, говорит, идут со мной ж на дуэль, кто обижен мною!..»
Неточные совпадения
«Тсс! тсс! — сказал Утятин
князь, // Как человек, заметивший, // Что на тончайшей хитрости //
Другого изловил. — // Какой такой господский срок? // Откудова ты взял его?» // И на бурмистра верного // Навел пытливо глаз.
Прапрадед мой по матери // Был и того древней: // «
Князь Щепин с Васькой Гусевым // (Гласит
другая грамота) // Пытал поджечь Москву, // Казну пограбить думали, // Да их казнили смертию», // А было то, любезные, // Без мала триста лет.
— Есть у меня, — сказал он, — друг-приятель, по прозванью вор-новото́р, уж если экая выжига
князя не сыщет, так судите вы меня судом милостивым, рубите с плеч мою голову бесталанную!
Но в то же время выискались и
другие, которые ничего обидного в словах
князя не видели.
Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят: на
другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам
князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так
князь! лучшего и желать нам не надо!