Его крики и вопли долетели до офицерского собрания и канцелярии полка, оттуда пришли офицеры, и хотя хохотали
до упаду, но уговорили Николая Герасимовича велеть снять Швейнауге с импровизированной виселицы.
Неточные совпадения
По выражению их лиц не трудно было заметить, что все они, от старого
до малого, готовы сейчас же
пасть к грациозным ножкам молоденькой танцовщицы.
Оба они, пропитанные
до мозга костей балетными традициями, а особенно последний, быть может совершенно искренне желали счастия Марго и заботились о ее судьбе, а эта судьба в среде звезд парусинного неба всецело определялась словами «
попасть на содержание».
На пароходе, по причине дурной погоды, опять-таки не было возможности познакомиться, а из Булона
до Парижа, хотя Николай Герасимович ехал с ними в одном спальном вагоне, но это было ночью, и дамы
спали в своем отделении. Надежды однако он не терял.
— Не извольте беспокоиться,
до вечера меня никакая настойка не сморит… После ужина только… тут же на боковую — походная привычка: где пьешь, там и
спишь… хе, хе, хе…
Эразм Эразмович между тем добрел
до отведенной ему комнаты и пластом
упал на постель. Видимо, его заявление, что никакая настойка его не сморит
до вечера, было им сделано несколько опрометчиво.
Он огляделся вокруг и, увидав стоявшую на дорожке скамейку, добрел
до нее и скорее
упал, нежели сел.
Придя туда, он вошел в свою комнату — землемер
спал в комнате рядом, и его храп доносился
до Савина.
Эразм Эразмович остался в восторженно-радостном настроении духа. Надежда, что он снова увидит свою жену, как-то совершенно преобразила его: за весь вечер он даже не дотронулся
до графинчика и лег
спать совершенно трезвый, чего с ним за последние годы никогда не бывало.
И в школу ходить, и хохотать
до упаду оттого, что пальчик покажут, и пьянствовать до бесчувствия, не то чтоб от разврата, а так, полосами, когда напоят, по-детски еще.
Она слыла за легкомысленную кокетку, с увлечением предавалась всякого рода удовольствиям, танцевала
до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, которых принимала перед обедом в полумраке гостиной, а по ночам плакала и молилась, не находила нигде покою и часто до самого утра металась по комнате, тоскливо ломая руки, или сидела, вся бледная и холодная, над Псалтырем.
Уныние поглотило его: у него на сердце стояли слезы. Он в эту минуту непритворно готов был бросить все, уйти в пустыню, надеть изношенное платье, есть одно блюдо, как Кирилов, завеситься от жизни, как Софья, и мазать, мазать
до упаду, переделать Софью в блудницу.
Близ него валялись две утки, одна с выеденным желудком; кругом ее тучей носились и жужжали мухи, лакомые
до падали; другая была еще не тронута; на ней-то Михелька Керн основывал свои надежды.
— По-вашему же сидеть и скучать, — капризным голосом ответила девушка и после небольшой паузы прибавила: — Вы, может быть, думаете, что мне очень весело… Да?.. О нет, совершенно наоборот; мне хотелось плакать… Я ведь злая и от злости хотела танцевать
до упаду.
Неточные совпадения
Григорий в семинарии // В час ночи просыпается // И уж потом
до солнышка // Не
спит — ждет жадно ситника, // Который выдавался им // Со сбитнем по утрам.
Скотинин. Ба! ба! ба! Да эдак и
до меня доберутся. Да эдак и всякий Скотинин может
попасть под опеку… Уберусь же я отсюда подобру-поздорову.
Он
спал на голой земле и только в сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил в барабан; курил махорку
до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда
до обоняния их доходил запах ее; ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.
Председатель вставал с места и начинал корчиться; примеру его следовали другие; потом мало-помалу все начинали скакать, кружиться, петь и кричать и производили эти неистовства
до тех пор, покуда, совершенно измученные, не
падали ниц.
Как они решены? — это загадка
до того мучительная, что рискуешь перебрать всевозможные вопросы и решения и не
напасть именно на те, о которых идет речь.