Неточные совпадения
Тут Александр Васильевич Суворов впервые видел русские войска в настоящем деле, и в душе его сложилось убеждение, что с ними можно легко победить весь мир.
Тут впервые назвал он русского солдата «чудо-богатырем» и это название сохранил за ним всю свою жизнь, так
как не имел случая ни разу убедиться в его неправильности. Русские дрались с тем сознательным одушевлением, которое уже одно дает верный залог победы.
— Но
какая же цель
тут?.. — недоумевал Еропкин.
—
Какой тут хорошо, ваше сиятельство, ничего хорошего, он крепостной, она крепостная, да еще разных господ,
какая же
тут судьба…
—
Какая тут, батенька, честь… Ужели быть лучше французом, чем русским князем?
— Славны бубны за горами… А наша-то молодежь от Франции без души… да и отцы хороши… без француза-учителя и компаньона стал дом не дом; а француз-то иной был там, у себя, кучером или лакеем, а у нас стал во всем учителем…
Тут какой же прок! Держи карман шире.
Точно, я сам всегда говорю: «Ученье — свет, а неученье — тьма», но
тут же и прибавляю: «Дело мастера боится…» Наука и познания нужны, необходимы, но
какие познания,
какие науки?..
— Хе, хе, хе… — засмеялся князь. — Водится этот грешок за Варей, самовластна. Но шутки в сторону,
как тут быть?
— Вот то-то и оно-то.
Как тут и придумать, не знаю… Сразу можно все испортить. Характерна она очень, не знаю уж и в кого… Разве в покойного моего батюшку, тот был, царство ему небесное, кремень, а не человек.
«Я, — говорит, — с княжной Александрой посоветуюсь, ты не плачь, может, судьба твоя и устроится…»
Тут, вскорости это произошло, позвала меня ваша княжна и рассказала, что
как княжна Варвара Ивановна ей про любовь нашу поведала, в ту же ночь приснился ей, вашей-то княжне, покойный князь Владимир Яковлевич и наказал поженить нас, отпустить на волю и пять тысяч выдать мне в приданое.
Тут он повернулся на одной ноге и заговорил с хозяйкой о московских блинах и о том,
как должно их приготовлять. Щетку убрали, и мало-помалу все успокоились, начали говорить, шутить, смеяться и скоро все, кроме несчастного учителя, забыли приключения со щеткой. Только несчастный фридрихсгамский щеголь не мог возвратить своей прежней веселости и не только не смел подойти к Александру Васильевичу, но избегал даже его взгляда.
Неудовольствия, однако, возникли вскоре. Александр Васильевич,
как человек религиозный, прибегнул к посредничеству церкви. В то время он находился на службе в Астрахани. По ранее сделанному соглашению он явился в церковь одного из пригородных сел, одетый в простой солдатский мундир; жена его в самом простом платье; находилось
тут и несколько близких лиц.
— А, помню, помню,
как ты колошматил турок, одного, другого, третьего. Вот
тут мне турецкая пуля сделала дырочку, — Суворов указал на левую руку, — ты с другим товарищем свели меня к морю, вымыли рану морскою водой и перевязали… А ты помнишь,
как ты за мною следом бегал во все время сражения?
— Помилуй бог,
как я люблю поэзию,
тут язык богов… — сказал Суворов.
—
Как? Очень просто: цель к Парижу! Достичь ее, бить врага везде, действовать в одно время на всех пунктах, умно, разумно, скоро, решительно, свободно, с усердием! Военные дела имеют свой характер, ежеминутно изменяющийся, следственно частные предположения
тут не имеют места, и вперед предвидеть дела никак нельзя. Одно лишь возможно: бить и гнать врага, не давая ему ни минуты отдыха. Но для этого нужно иметь полную свободу действовать — тогда только, с помощью Божией, можно достичь цели, в чем ручаюсь.
Не ригой, не амбарами, // Не кабаком, не мельницей, // Как часто на Руси, // Село кончалось низеньким // Бревенчатым строением // С железными решетками // В окошках небольших. // За тем этапным зданием // Широкая дороженька, // Березками обставлена, // Открылась
тут как тут. // По будням малолюдная, // Печальная и тихая, // Не та она теперь!
Неточные совпадения
Аммос Федорович (в сторону).Вот выкинет штуку, когда в самом деле сделается генералом! Вот уж кому пристало генеральство,
как корове седло! Ну, брат, нет, до этого еще далека песня.
Тут и почище тебя есть, а до сих пор еще не генералы.
А там опять на горочку — //
Как грязи
тут не быть?
И
тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл…
как сам Шалашников! // Да тот был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся // В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!
Что
тут, под этой липою, // Жена моя призналась мне, // Что тяжела она // Гаврюшей, нашим первенцем, // И спрятала на грудь мою //
Как вишня покрасневшее // Прелестное лицо?..
Пускай народу ведомо, // Что целые селения // На попрошайство осенью, //
Как на доходный промысел, // Идут: в народной совести // Уставилось решение, // Что больше
тут злосчастия, // Чем лжи, — им подают.