Неточные совпадения
Часто полевала около своего дворца цесаревна. Среди окружавшего ее мужского гульливого люда выделялись красавец Алексей Яковлевич Шубин, молодой прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка, и весельчак Лесток, но не
было никого из знатных людей. Такое сближение с простолюдинами обратило подозрительное
внимание двора Анны Иоанновны.
В нем не
было ни тени дилетантского верхоглядства или резонерства; все
было для него достойно
внимания и строгого исполнения. Он ничего не делал наполовину или кое-как, все заканчивал. Всякую обязанность свою или служебное требование он исполнял с величайшей точностью, граничившей с педантством.
«Хороший малый, добрый, приветливый, ласковый, серьезный, — мысленно восхваляла она Суворова, — и не такой бы, прости Господи, шлюхе чета. А впрочем, видно, ей такая планида, все лучше хорошему человеку достанется, чем так зря, нивесть кому. Только что он в ней нашел. Когда она пришла сюда, еще
была девка девкой, и телом, и дородством брала. Тогда он на нее, кажись, не обращал никакого
внимания. А теперь выдра выдрой стала, в чем только душа держится, а он ее-то, дохлую, и облюбовал».
Это спокойствие, впрочем, продолжалось недолго. Не
будучи в силах противостоять женскому любопытству, Капитолина Андреевна вместо глаза подставила к замочной скважине ухо, и первые же слова — Капочка понимала по-польски, — которые она услыхала совершенно явственно, заставили ее насторожить свое
внимание.
Мы уже имели случай заметить, что княжна Варвара Ивановна в лице Сигизмунда Нарцисовича видела идеал своего романа, а его осторожная тактика светской холодной любезности, которой этот железный человек
был в силе держаться с безумно нравящейся ему девушкой, сильно уязвляла самолюбие княжны и даже заставила,
быть может, обратить свое
внимание на блестящую партию — князя Баратова, которого княжна не любила, как следует любить невесте.
Александру Васильевичу доносили о беспечности Штакельберга, но он не обращал
внимания, в чем и сознался Бибикову после катастрофы. По меткому выражению Суворова, Штакельберг «
был обременен ксендзами и бабами». Рассказывали, что он велел снять часового с одного важного поста из угождения знатной красавице, которая, действуя в пользу заговорщиков, жаловалась, что ночной оклик часового не дает спать.
В исходе третьего часа ночи Виомениль и Сальян приблизились к замковым воротам. Перед тем выпал большой снег, и люди отряда имели на себе поверх платья ксендзовскую одежду, дабы не возбуждать
внимания часовых. Невдалеке от ворот находилось внизу замковой стены отверстие для стока нечистот, заделанное железной решеткой; решетка оказалась, по условию, выломанной, часового при отверстии не
было.
Для отвлечения
внимания военного начальства от замка в эту ночь в городе
был назначен костюмированный бал, на котором находился и Штакельберг. Весть о занятии замка пришла к нему на балу, и он решил отнять замок тотчас же.
Была произведена бессвязная атака, но отбита; за нею через полчаса другая, но также без успеха; потеряно 42 убитых и раненых. Отряд этот отбросил русских, и пехота пробралась в замок, кавалерия же
была отогнана с потерею 15 человек.
В этом печальном происшествии
был виноват отчасти и сам Александр Васильевич, не дав веры сделанным на Штакельберга доносам и не обратив
внимания на секретное сообщение одного поляка, поставщика русских войск, который предупреждал его, что на краковский замок
будет покушение, и в доказательство справедливости своих слов показывал письмо от брата-конфедерата.
Она чувствовала во всем теле какую-то сладкую истому. Обыкновенно же она принимала графа в гостиной. Стеша удалилась, и через минуту в будуар вошел Станислав Владиславович, плотно притворив за собою дверь и опустив портьеру. Княжна не обратила и на это
внимания. Она
была в каком-то полусне. Ей даже показалось, что вошел не граф, а «он», Николай.
Проехав Прагу, он обратил
внимание на то место, где
была после штурма разбита его палатка, в которой он принимал варшавских депутатов. Проезжая передовую линию укреплений, он проговорил сквозь зубы...
Екатерина приказала узнать все привычки Александра Васильевича и оказывать особое
внимание даже к его причудам. Узнав, что ее знаменитый полководец враг роскоши вообще, а в особенности зеркал, государыня приказала вынести из покоев, которые он должен
был проходить, всю дорогую мебель и завесить зеркала и картины.
Живя в Петербурге, Суворов
был предметов общего любопытства и
внимания. Он вошел на первое время в моду: о нем говорили, спорили, ему прислуживались и угождали, так что зависть и недоброжелательство до поры спрятались и замолкли…
Александр Васильевич вышел и поехал к разводу. Вслед за ним отбыл и Павел Петрович.
Внимание всех окружающих
было напряжено. На разводе предстояла главная опасность, так как там
было больное место государя и Суворова. Так и вышло.
В числе явившихся на поклон
был и Юрий Алексеевич Николаев. Такая бестактность застала Суворова врасплох, и он не нашел в себе достаточно великодушия, чтобы оставить ее без
внимания. Он назвал Николаева «первым своим благодетелем» и велел Прошке посадить его «выше всех».
Неточные совпадения
Городничий. В других городах, осмелюсь доложить вам, градоправители и чиновники больше заботятся о своей, то
есть, пользе. А здесь, можно сказать, нет другого помышления, кроме того, чтобы благочинием и бдительностью заслужить
внимание начальства.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что, друг, скажи, пожалуйста: на что больше барин твой обращает
внимание, то
есть что ему в дороге больше нравится?
Стародум. Мне приятно расположение души твоей. С радостью подам тебе мои советы. Слушай меня с таким
вниманием, с какою искренностию я говорить
буду. Поближе.
Легко
было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее
было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как
внимание их
было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.
Если б исследователи нашей старины обратили на этот предмет должное
внимание, то можно
быть заранее уверенным, что открылось бы многое, что доселе находится под спудом тайны.