Ошеломленная переданным ей сыном известием о его любви к той женщине, от которой она его, казалось, так искусно устранила,
княгиня решила сообщить завтра же все мужу и вместе с ним придумать способ спасти своего любимца из рук этой злодейки. На другой день ее ожидал новый сюрприз. Князь Василий, которого она только что думала пригласить к себе для переговоров, бледный, расстроенный явился в ее кабинет.
Неточные совпадения
Побеседовав несколько времени с
княгиней, и уверив ее, что злоупотреблять позволением князя Александра Павловича занимать ее было бы с их стороны опрометчиво для будущего, он оставил ее за любимым ее занятием — раскладыванием пасьянса, а сам поспешил на террасу, оканчивать свой разговор с княжной, который он
решил сегодня же довести до благополучного конца, так как почва, по его мнению, была подготовлена.
Незаметно прошел месяц. Были последние числа марта.
Княгиня объявила Гиршфельду, что контракт на дачу в Петровском парке возобновлять не надо, так как она
решила провести это лето в Шестове.
Постучав еще несколько времени в запертую дверь номера, в замке которой ключа с внутренней стороны не было, хозяин
решил послать за полицией. Явившийся вскоре полицейский офицер, попробовав постучаться еще несколько раз, приказал сломать замок. Дверь была отворена и вошедшие нашли
княгиню Зинаиду Павловну лежащею мертвой в постеле.
Оставаться в доме Гариных после отъезда Виктора, бросившего ее на произвол судьбы, ей было незачем. Она
решила объясниться с
княгиней и оставить этот дом до радостного дня мщения. Она начала укладываться.
На самом дела она вспомнила, что дальняя родственница
княгини Гариной — наша старая знакомая, баронесса Ольга Петровна Фальк — во время своих ежегодных приездов в Петербург всегда была с ней очень ласкова, называла не иначе как «светлой головой» и «красавицей», а потому Александрина
решила ехать в Т., рассчитывая, что баронесса не откажет ей в устройстве ее судьбы или же оставит у себя.
Не находя возможным появиться среди своих московских знакомых с своей женой, которую большинство из них знало, как камеристку покойной
княгини Зинаиды Павловны Шестовой, Николай Леопольдович
решил переехать в Петербург, что вполне сообразовалось с тем планом, который он не привел в осуществление вследствие выходки первого мужа его настоящей супруги.
— А вот мы сейчас с
княгиней решили, — продолжал князь, — что нам, чем морочить добрых людей, так лучше явно, во всеочию разойтись!
Княгиня Васса Семеновна после первого же раза сама осудила эту свою политику, тем более что из разговора с дочерью поняла, что последней не по сердцу была эта отправка ее любимой дворовой девушки, подруги ее детства, на общую работу с другими дворовыми девушками.
Княгиня решила не принимать больше мер.
Неточные совпадения
— Ну, доктор,
решайте нашу судьбу, — сказала
княгиня. — Говорите мне всё. «Есть ли надежда?» — хотела она сказать, но губы ее задрожали, и она не могла выговорить этот вопрос. — Ну что, доктор?…
— Благодарю вас,
княгиня, за ваше участие и советы. Но вопрос о том, может ли или не может жена принять кого-нибудь, она
решит сама.
И потому,
решив разделить приданое на две части, большое и малое приданое,
княгиня согласилась сделать свадьбу до поста.
Княгиня была сперва твердо уверена, что нынешний вечер
решил судьбу Кити и что не может быть сомнения в намерениях Вронского; но слова мужа смутили ее. И, вернувшись к себе, она, точно так же как и Кити, с ужасом пред неизвестностью будущего, несколько раз повторила в душе: «Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй!»
— Я очень благодарю вас за ваше доверие, но… — сказал он, с смущением и досадой чувствуя, что то, что он легко и ясно мог
решить сам с собою, он не может обсуждать при
княгине Тверской, представлявшейся ему олицетворением той грубой силы, которая должна была руководить его жизнью в глазах света и мешала ему отдаваться своему чувству любви и прощения. Он остановился, глядя на
княгиню Тверскую.