Между тем, по завещанию умершего около десяти лет тому назад дяди Василия Васильевича камергера, действительного статского советника Александра Николаевича Луганского, брат его Михаил был собственником двух
громадных имений в С-ом уезду П-ской губернии Сушкино и Комаровка, находившихся, согласно тому же завещанию, в пожизненном владении их тетки, жены Александра Николаевича Антонины Карловны Луганской, урожденной Лерхман.
Они любовались и в то же время жалели, что этот человек с добрыми, умными глазами, который рассказывал им с таким чистосердечием, в самом деле вертелся здесь, в этом
громадном имении, как белка в колесе, а не занимался наукой или чем-нибудь другим, что делало бы его жизнь более приятной; и они думали о том, какое, должно быть, скорбное лицо было у молодой дамы, когда он прощался с ней в купе и целовал ей лицо и плечи.
Однако поправить дела Григория, да и вообще дела наследников Богачева, было уже невозможно, так как все его
громадное имение в самом своем основании было потрясено еще Федосьей Григорьевой, а потом вдосталь разбито благодетельной опекой.
Хотя с памятной, вероятно, читателям сцены поднятого Олениным на нее мундштука, она порвала с ним всякие отношения и не бывала внизу, занявшись вместе с теткой и с большим успехом составлением себе материального обеспечения на случай катастрофы и, совершенно обесценив и обесдоходив
громадные имения Виктора Павловича, но все же сознание, что над этим ненавистным ей человеком висит дамоклов меч в ее лице, и что он хорошо знает это, и это отравляет ему жизнь, доставляло ей жгучее наслаждение.
Собственник нескольких
громадных имений в разных губерниях, он переезжал из одного своего поместья в другое, везде оглядывая все зорким хозяйственным взглядом и всюду являясь грозою не только для своих старост, но и для волков, лисиц и зайцев, во множестве населявших его собственные леса.
Неточные совпадения
У него в городе
громадная практика, некогда вздохнуть, и уже есть
имение и два дома в городе, и он облюбовывает себе еще третий, повыгоднее, и когда ему в Обществе взаимного кредита говорят про какой-нибудь дом, назначенный к торгам, то он без церемонии идет в этот дом и, проходя через все комнаты, не обращая внимания на неодетых женщин и детей, которые глядят на него с изумлением и страхом, тычет во все двери палкой и говорит:
Передонов, Рутилов, Фаластов, Володин и Мурин, — помещик
громадного роста, с глупою наружностью, владелец маленького
имения, человек оборотливый и денежный, — все пятеро, окончив игру, собирались уходить.
Комната Ивана Петровича; тут его спальня, тут же и контора
имения. У окна большой стол с приходо-расходными книгами и бумагами всякого рода, конторка, шкапы, весы. Стол поменьше для Астрова; на этом столе принадлежности для рисования, краски; возле — папка. Клетка со скворцом. На стене карта Африки, видимо, никому здесь не нужная.
Громадный диван, обитый клеенкой. Налево — дверь, ведущая в покои; направо — дверь в сени; подле правой двери положен половик, чтобы не нагрязнили мужики. — Осенний вечер. Тишина.
Мне могут возразить, что бывшие владельцы все-таки кой-чем воспользовались, и именно лесом (нынешний лес не особенно стар, лет 30–35, не больше, а есть участки и моложе). Действительно,
громадные пни, встречающиеся на каждом шагу, свидетельствуют, что лесу сведено достаточно, но, во-первых, большая его часть была, несомненно, употреблена на нужды самого
имения, а, во-вторых, ежели двое-трое из кратковременных владельцев (едва ли даже они жили в
имении) и урвали что-нибудь, то, право, сущую безделицу.
Но так как раздела не последовало, то все богачевские
имения и поступили в заведование местной дворянской опеки, которая длилась 31 год и так успешно опекала
громадное имущество Семена Родионовича, что сделала заводам убытка с лишком на 3 миллиона рублей, за каковые деяния опекуны в 1835 г. высочайшим повелением и были преданы уголовному суду, а частям главных наследников: законного сына Петра, Луки, Григория младшего, незаконного от Марфы Гавриловой сына старика Богачева, был учинен сенатом раздел.