Неточные совпадения
Она подарила ей три тысячи рублей, заказала полное роскошное приданое и, кроме того, выдала пятьсот рублей
на свадьбу, которая
была блестящим образом сыграна в княжеском доме, за
счет княгини.
Жена опечалилась мало, саврасик
был в восторге и устроил за свой
счет роскошные похороны, за которыми следовал обильный яствами и питиями поминальный обед в гостинице
на Ваганьковом кладбище.
— Я обдумала
на этот
счет мои окончательные условия; я получала сумму в сложности за пять лет, то это составит триста тысяч рублей. Вы их внесете
на хранение в бумагах в государственный банк в Петербурге и квитанцию вышлите мне в течении недели, считая с завтрашнего дня. Расчеты наши
будут тогда окончены, и я всю жизнь
буду нема, как рыба.
«О, я отдам все, отдам и триста тысяч этой „обаятельной“ акуле, этому дьяволу в изящном образе женщины, лишь бы кончить роковые
счеты с прошлым, вздохнуть свободно. От шестовских капиталов, таким образом, у меня не останется почти ничего, но и пусть — они приносили мне несчастье.
Буду работать,
на мой век хватит! Aprez nous le déluge!» — пришла ему
на память любимая фраза покойной Зинаиды Павловны.
— А вы полагали, уважаемый Николай Леопольдович, — снова насмешливым тоном начал он, — что выбросив Николке Петухову двадцать пять тысяч рублей, каплю в море нажитых вами капиталов, вы с ним покончили все
счета, даже облагодетельствовали,
на ноги поставили, век должен вам
быть обязан, стоит лишь вам крикнуть: позвать ко мне Петухова — он так к вам, как собачонка, и побежит.
Он и Князев
были неразлучными друзьями, жили в одной меблированной комнате
на углу Невского и Литейной и истребили в громадном количестве, за
счет и страх Николая Леопольдовича, всевозможные изделия водочных заводов.
На другой день рано утром Антон Михайлович отправился к Луганскому, застал его в сравнительно трезвом состоянии, обстоятельно расспросил о деле, рассмотрел имевшиеся у него документы и объявил, что у него
есть адвокат, который возьмется вести его дело
на свой
счет, что этот адвокат — известный присяжный поверенный Николай Леопольдович Гиршфельд. Кроме Луганского, Милашевич застал дома и жену его, и ее, как выразился старший дворник, «воздахтора».
Николай Леопольдович, внимательно выслушав сперва доклад Милашевича, а затем объяснения Луганского, рассмотрел документы и согласился взяться за ведение этого дела
на свой
счет, с выдачею даже Луганскому небольшого аванса для приличной жизни. Таким образом, возникло наделавшее так недавно столько шуму в Петербурге дело миллионера Луганского. Принимая его, Гиршфельд и не думал, что оно
будет последним и роковым в его адвокатской карьере.
Хотя Гиршфельд принял ведение его
на свой
счет, но денег для предстоявших расходов у него не
было, так как оставшихся крох Шестовского наследства едва хватало для жизни самого Гиршфельда и продолжавшихся безумных трат князя Владимира, которым Николай Леопольдович все еще боялся положить предел.
— Надо совсем оставить жену, тем более, что у ней
есть отдельный паспорт, я
буду продолжать выдавать им с Деметром по сто пятидесяти рублей, а ваше содержание приму
на свой
счет. Для спасения вас от позора не постою за лишним расходом. Да и
на что вам она?
Неточные совпадения
Добчинский. А, это Антон Антонович писали
на черновой бумаге по скорости: там какой-то
счет был написан.
Помнишь, как мы с тобой бедствовали, обедали
на шерамыжку и как один раз
было кондитер схватил меня за воротник по поводу съеденных пирожков
на счет доходов аглицкого короля?
Аммос Федорович. А я
на этот
счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не
будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу
на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
Конечно, если он ученику сделает такую рожу, то оно еще ничего: может
быть, оно там и нужно так, об этом я не могу судить; но вы посудите сами, если он сделает это посетителю, — это может
быть очень худо: господин ревизор или другой кто может принять это
на свой
счет.
Больной, озлобленный, всеми забытый, доживал Козырь свой век и
на закате дней вдруг почувствовал прилив"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Стал проповедовать, что собственность
есть мечтание, что только нищие да постники взойдут в царство небесное, а богатые да бражники
будут лизать раскаленные сковороды и кипеть в смоле. Причем, обращаясь к Фердыщенке (тогда
было на этот
счет просто: грабили, но правду выслушивали благодушно), прибавлял: