В
русском лагере приняли иллюминацию за пылающие костры и, считая это знаком отступления, боялись, чтобы Наполеон не воспользоваться мраком ночи и не ушел с занятых им позиций. Русские рвались сразиться с ним и ждали только приказания. Еще 17 числа Наполеон просил у Александра Павловича личного свидания между обоими авангардами. Государь отправил за себя князя Долгорукова. Свидание окончилось ничем, но Долгоруков, возвратившись из французского лагеря, привез известие, будто там заметно уныние.
В 10 часов утра в
русский лагерь прибыли императоры с огромной свитой. Часть четвертой колонны находилась с Кутузовым в центре Пражских высот. Подъехав к войску и видя, что солдаты отдыхали у ружей, сложенных в сошки, государь Александр Павлович удивился...
Неточные совпадения
По странной исторической случайности, посол
русского государя был задержан в неприятельском
лагере и через несколько дней уже снова в Вильне, в том самом замке Кейстута и даже в том самом кабинете, откуда отправлял его
русский император, получил аудиенцию у императора французов, который и вручил ему письмо с дерзким и заносчивым ответом императору Александру Павловичу, полное лживых обвинений и непомерных требований.
В то время вообще на Руси так мало было известно о Польше, о польских делах и притязаниях; из
русского лагеря не подымалось ни единого голоса для разъяснения наших отношений к этой несчастной стране; тридцать лет у нас на этот счет все молчало; все было темно, мертво и глухо, и эта мертвенность и глухота набрасывали мрачную и антипатичную тень на эти русские отношения.
На живописной равнине этой, вне выстрела, изредка, особенно перед вечером, там и сям показывались невраждебные группы конных горцев, выезжавших из любопытства посмотреть на
русский лагерь.
Неточные совпадения
Он был нетерпим и исключителен, как и все увлеченные идеей
русские интеллигенты, и делил мир на два
лагеря.
Для
русского народничества, в отличие от национализма, оно имело анархическую тенденцию, и это в славянофильстве так же, как и в народничестве левого
лагеря.
Я жму руки пустоплясам всех партий и
лагерей, и не только не чувствую при этом никакой неловкости, но даже вполне убежден, что
русский фрондёр, у которого нет ничего на уме, кроме «благих начинаний» (вроде, например, земских учреждений), иначе не может и поступать.
Как известно, в сороковых годах
русская литература (а за нею, конечно, и молодая читающая публика) поделилась на два
лагеря: западников и славянофилов.
— Я этих од решительно читать не могу, — начала она. — Или вот папенька восхищается этим Озеровым. Вообразите себе: Ксения,
русская княжна, которых держали взаперти, едет в
лагерь к Донскому — как это правдоподобно!