Граф вспомнил, какое тяжелое впечатление произвело на него это известие о самоубийстве все же близкой ему девушки, которую он видел всего за какую-нибудь неделю до означенного в уведомлении дня. Алексей Андреевич не заметил в ней ничего особенного, хотя она была как-то рассеяннее и задумчивее обыкновенного. Он теперь припомнил это.
«Она обманула меня своей беременностью, она, наконец, совершила целый ряд преступлений, —
граф вспомнил подробный и искренний рассказ Семидалова, — но какая была цель этого обмана, этих преступлений?»
Неточные совпадения
Граф вообще любил
вспоминать годы своего детства. Малые успехи Алексея в каллиграфии смущали отца.
Выдались, впрочем, около двух лет во все время его службы при Алексее Андреевиче, о которых он любил
вспоминать и вместе с этими воспоминаниями в его уме возникал нежный образ ангела-барыни — эти годы были 1806 и 1807-й, а эта ангел-барыня была жена
графа Наталья Федоровна Аракчеева.
Он
вспомнил, как рассвирепел
граф Аракчеев от такого ревностного исполнения его приказаний.
С омерзением
вспомнил граф ту гнустную сплетню о Зарудине и его жене, пущенную его врагами и не подтвердившуюся ничем, и с еще большим чувством гадливости припомнилась ему сцена в Грузине, когда Бахметьева своим сорочьим языком — Алексей Андреевич и мысленно назвал его «сорочьим» — рассказала невиннейший девический роман Натальи Федоровны и, воспользовавшись появившимся у него, мнительного и раздраженного, подозрением, в ту же ночь отдалась ему.
«Отчего я не узнал, — подумал он с досадой, — она начинала быть так откровенна. Но узнать ее любовь к другому от нее самой — значит потерять ее навсегда. Но от кого же узнать? Соседи… их неловко спрашивать».
Граф вспомнил об Иване Александрыче и позвонил в колокольчик.
Неточные совпадения
Стародум. Оставя его, поехал я немедленно, куда звала меня должность. Многие случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я их и не пропускал. Доброе мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что
граф, прежний мой знакомец, о котором я гнушался
вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда от ран в тяжкой болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас взял отставку.
Вошед в военную службу, познакомился я с молодым
графом, которого имени я и
вспомнить не хочу.
Вспомнив, что она хотела ехать дальше, если нет ответа, она остановила одного артельщика и спросила, нет ли тут кучера с запиской к
графу Вронскому.
«Прожито полжизни. Почему я не взялся за дело освещения в печати убийства Марины? Это, наверное, создало бы такой же шум, как полтавское дело братьев Скритских, пензенское — генеральши Болдыревой, дело
графа Роникер в Варшаве… «Таинственные преступления — острая приправа пресной жизни обывателей», —
вспомнил он саркастическую фразу какой-то газеты.
Ступни его ног, в рыжих суконных ботинках на пуговицах, заставили Самгина
вспомнить огромные, устойчивые ступни Витте, уже прозванного
графом Сахалинским.