В силу этого-то граф плотоядными глазами стал поглядывать на Екатерину Петровну Бахметьеву, но достижение цели в этом случае было сопряжено с риском светского скандала, чего
граф боялся, как огня, а там, а Грузине, жила красавица Настасья, полная здоровья и страсти и он, граф, променял ее на эту, сравнительно тщедушную женшину с почти восковым, прозрачным цветом лица, «святыми», как стал насмешливо называть Алексей Андреевич, глазами, далеко не сулящими утолить жажду плотских наслаждений — таковой вскоре после свадьбы сделалась Наталья Федоровна.
Неточные совпадения
Аракчеев заметил, что он, капитан, вероятно, не знает, как силен и строг Аракчеев, а потому, как бы ему, капитану, не досталось от
графа еще хуже; но Иван Петрович, будучи под влиянием винных паров, ответил, что не
боится ничего и лишь бы только увидеть ему Аракчеева, а уж тогда он ему выскажет все.
Но потому-то и могу позволить я себе это, что власть и доверие мне даны от
графа, властью-то этой я и тебя при себе держу, а то бы ты давно хвостом вильнул, насквозь я тебя вижу, и теперь уже ты на Глашку исподтишка глаза пялишь, а тогда бы и в явь беспутничал, а теперь-то знаешь, что со мной шутки плохи…
боишься…
Теперь же
граф сожалел, что не предупредил свою экономку-фаворитку, теперь он
боялся, что она, обиженная и оскорбленная, сама уйдет от него, между тем как ее пленительный сладострастный образ все чаще и чаще стал восставать перед
графом, так как его молодая жена была далеко не такой женщиной, которая могла бы действовать на чувственную сторону мужской природы.
— Жить ли мне здесь или сбежать тайком, так как волею
граф не выпустит, сегодня еще сказал мне, что не расстанется со мной до смерти,
боюсь, и коли сбегу я, на дне морском сыщет, власти-то ему не занимать стать.
Самолюбивый до крайности, ревниво оберегавший честь своего, им же возвеличенного имени,
граф чрезвычайно
боялся малейшего повода для светских сплетен, в которых он мог бы явиться в смешном виде обманутого мужа.
Что могла сказать ей в утешение ее мать? Она только тихо плакала. Наталья Федоровна не проронила ни одной слезинки. Дарья Алексеевна выразила молчаливое согласие на решение своей дочери, она
боялась графа, но не хотела этого высказать.
Как ни обрадовался Петр Валерианович чину штабс-капитана, который в описываемое нами время весьма туго доставался в артиллерии, но едва ли не более был опечален новым поручением. Он не
боялся труда, но его сильно возмущал надоедливый надзор за ним
графа.
Граф Алексей Андреевич любил его и ласкал, не раз он сиживал у него на коленях, но Миша дичился и
боялся его, всеми силами стараясь избегать, особенно после той сцены, памятной, вероятно, читателю, когда
граф чуть было не ударил ногой в лицо лежавшую у его ног Настасью Федоровну, которую ребенок считал своею матерью.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением:
графы и все светские… Только я, право,
боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не услышишь.
— Вестимо, не прежние годы! Я, сударь, вот все с хорошим человеком посоветоваться хочу. Второй-ет у меня сын, Кузьма Акимыч, у
графа заместо как управляющего в Москве, и граф-то его, слышь, больно уж жалует. Так я, сударь, вот и
боюсь, чтоб он Ванюшку-то моего не обидел.
— А вот, сударь, думал я было сначала к нашему
графу писемцо написать… да и боязно словно:
боюсь, как бы не обиделся на меня его сиятельство!
Граф (восторженно).И в довершение всего, представьте себе: желая все знать — я ничего не знал; желая все видеть и слышать — я ничего не видал и не слыхал. Одно время я просто
боялся, что сойду с ума!
— Ах, да, знаю, знаю! — подхватила та. — Только постойте; как же это сделать?
Граф этот… он очень любит меня,
боится даже… Постойте, если вам теперь ехать к нему с письмом от меня, очень не мудрено, что вы затеряетесь в толпе: он и будет хотеть вам что-нибудь сказать, но очень не мудрено, что не успеет. Не лучше ли вот что: он будет у меня на бале; я просто подведу вас к нему, представлю и скажу прямо, чего мы хотим.