— Не хочешь ли, братец, ромашки? — озадачил его вопросом граф, намекая на то, что во время заискивания им у него Петр Андреевич не раз во
время болезни Алексея Андреевича пивал с ним за компанию ромашку.
Неточные совпадения
Оправдалась она и в данном случае:
болезнь Николая Павловича оказалась очень кстати, она помогла скрыть его покушение на свою жизнь от начальства, так как за
время ее от незначительного поранения виска не осталось и следа, хотя, как мы знаем из слов Бахметьевой, это не совсем осталось тайной для петербургского общества, и рассказ об этом с разными прикрасами довольно долго циркулировал в гвардейских полках и в великосветских гостиных, но затем о нем забыли, на сцену выступили другие злобы дня, главная из которых была предстоящая вновь война с Наполеоном, как бы предугаданная русским обществом и войском ранее, нежели она стала известна правительственным сферам.
Смерть мужа не поразила Ольгу Николаевну своею неожиданностью — он уже с год, как был прикован к постели, и месяца три его смерти ожидали со дня на день — и не внесла какое-либо изменение в домашний режим, так как не только во
время тяжкой
болезни Валериана Павловича, но и ранее, с первого дня их брака, Ольга Николаевна была в доме единственной полновластной хозяйкой, слову которой безусловно повиновались все домашние, начиная с самого хозяина дома и кончая последним «казачком» их многочисленной дворни.
— Я… за этой… твоей
болезнью… совсем растерялась… и позабыла сказать тебе… что за то
время, как ты хворал, наши дела значительно поправились… Мы выиграли процесс… помнишь, о котором хлопотал отец… и теперь ты можешь располагать пятью тысячами годового дохода… Мне самой на старости лет не надо; так как Ольга и слышать не хочет, чтобы я покинула ее…
Василий Васильевич в том же письме восторженно описывал графиню Наталью Федоровну Аракчееву, ее участие во
время его
болезни, ее хлопоты за него перед ее всесильным мужем и просил мать молиться за нее.
Он был еще слаб, но уже в полном сознании. От него не укрылась та заботливая внимательность, которою окружила его Зоя Никитишна, а Ольга Николаевна, кроме того, с восторгом передавала ему почти ежедневно о самопожертвовании Зои, недосыпавшей ночей и недоедавшей куска за
время опасного периода его
болезни.
В то же
время государь Николай Павлович, узнав о
болезни графа, прислал к нему лейб-медика Якова Васильевича Виллье.
Сначала он из одного чувства сострадания занялся тою новорожденною слабенькою девочкой, которая не была его дочь и которая была заброшена во
время болезни матери и, наверно, умерла бы, если б он о ней не позаботился, — и сам не заметил, как он полюбил ее.
Год прошел со
времени болезни Ильи Ильича. Много перемен принес этот год в разных местах мира: там взволновал край, а там успокоил; там закатилось какое-нибудь светило мира, там засияло другое; там мир усвоил себе новую тайну бытия, а там рушились в прах жилища и поколения. Где падала старая жизнь, там, как молодая зелень, пробивалась новая…
Он не являлся ко мне на дом во
время болезни — раз только приходил и виделся с Версиловым; он не тревожил, не пугал меня, сохранил передо мной ко дню и часу моего выхода вид самой полной независимости.
Неточные совпадения
Я не виню вас, и Бог мне свидетель, что я, увидев вас во
время вашей
болезни, от всей души решился забыть всё, что было между нами, и начать новую жизнь.
Он увидал ее всю во
время ее
болезни, узнал ее душу, к ему казалось, что он никогда до тех пор не любил ее.
Вспомнив еще раз об Алексее Александровиче, она вспоминала и
время своей
болезни после родов и то чувство, которое тогда не оставляло ее.
Собакевич отвечал, что Чичиков, по его мнению, человек хороший, а что крестьян он ему продал на выбор и народ во всех отношениях живой; но что он не ручается за то, что случится вперед, что если они попримрут во
время трудностей переселения в дороге, то не его вина, и в том властен Бог, а горячек и разных смертоносных
болезней есть на свете немало, и бывают примеры, что вымирают-де целые деревни.
По убеждению его выходило, что это затмение рассудка и упадок воли охватывают человека подобно
болезни, развиваются постепенно и доходят до высшего своего момента незадолго до совершения преступления; продолжаются в том же виде в самый момент преступления и еще несколько
времени после него, судя по индивидууму; затем проходят, так же как проходит всякая
болезнь.