Неточные совпадения
От этой
болезни, со страшными истерическими припадками, больная
временами даже теряла рассудок.
В последнее
время от припадков
болезни он становился иногда так слаб, что едва бывал в силах выйти из кельи, и богомольцы ждали иногда в монастыре его выхода по нескольку дней.
Вследствие всех сих соображений и могло устроиться некоторое внутреннее влияние в монастыре на больного старца, в последнее
время почти совсем уже не покидавшего келью и отказывавшего по
болезни даже обыкновенным посетителям.
Доктор Герценштубе и встретившийся Ивану Федоровичу в больнице врач Варвинский на настойчивые вопросы Ивана Федоровича твердо отвечали, что падучая
болезнь Смердякова несомненна, и даже удивились вопросу: «Не притворялся ли он в день катастрофы?» Они дали ему понять, что припадок этот был даже необыкновенный, продолжался и повторялся несколько дней, так что жизнь пациента была в решительной опасности, и что только теперь, после принятых мер, можно уже сказать утвердительно, что больной останется в живых, хотя очень возможно (прибавил доктор Герценштубе), что рассудок его останется отчасти расстроен «если не на всю жизнь, то на довольно продолжительное
время».
Не зная ничего в медицине, рискну высказать предположение, что действительно, может быть, ужасным напряжением воли своей он успел на
время отдалить
болезнь, мечтая, разумеется, совсем преодолеть ее.
— Ни одной минуты не принимаю тебя за реальную правду, — как-то яростно даже вскричал Иван. — Ты ложь, ты
болезнь моя, ты призрак. Я только не знаю, чем тебя истребить, и вижу, что некоторое
время надобно прострадать. Ты моя галлюцинация. Ты воплощение меня самого, только одной, впрочем, моей стороны… моих мыслей и чувств, только самых гадких и глупых. С этой стороны ты мог бы быть даже мне любопытен, если бы только мне было
время с тобой возиться…
Список был длинный; четверо из свидетелей не явились: Миусов, бывший в настоящее
время уже в Париже, но показание которого имелось еще в предварительном следствии, госпожа Хохлакова и помещик Максимов по
болезни и Смердяков за внезапною смертью, причем было представлено свидетельство от полиции.
Он мог очнуться и встать от глубокого сна (ибо он был только во сне: после припадков падучей
болезни всегда нападает глубокий сон) именно в то мгновение, когда старик Григорий, схватив за ногу на заборе убегающего подсудимого, завопил на всю окрестность: «Отцеубивец!» Крик-то этот необычайный, в тиши и во мраке, и мог разбудить Смердякова, сон которого к тому
времени мог быть и не очень крепок: он, естественно, мог уже час тому как начать просыпаться.
Сначала он из одного чувства сострадания занялся тою новорожденною слабенькою девочкой, которая не была его дочь и которая была заброшена во
время болезни матери и, наверно, умерла бы, если б он о ней не позаботился, — и сам не заметил, как он полюбил ее.
Год прошел со
времени болезни Ильи Ильича. Много перемен принес этот год в разных местах мира: там взволновал край, а там успокоил; там закатилось какое-нибудь светило мира, там засияло другое; там мир усвоил себе новую тайну бытия, а там рушились в прах жилища и поколения. Где падала старая жизнь, там, как молодая зелень, пробивалась новая…
Он не являлся ко мне на дом во
время болезни — раз только приходил и виделся с Версиловым; он не тревожил, не пугал меня, сохранил передо мной ко дню и часу моего выхода вид самой полной независимости.
Поплелись наши страдальцы кой-как; кормилица-крестьянка, кормившая кого-то из детей во
время болезни матери, принесла свои деньги, кой-как сколоченные ею, им на дорогу, прося только, чтобы и ее взяли; ямщики провезли их до русской границы за бесценок или даром; часть семьи шла, другая ехала, молодежь сменялась, так они перешли дальний зимний путь от Уральского хребта до Москвы.
Неточные совпадения
Я не виню вас, и Бог мне свидетель, что я, увидев вас во
время вашей
болезни, от всей души решился забыть всё, что было между нами, и начать новую жизнь.
Он увидал ее всю во
время ее
болезни, узнал ее душу, к ему казалось, что он никогда до тех пор не любил ее.
Вспомнив еще раз об Алексее Александровиче, она вспоминала и
время своей
болезни после родов и то чувство, которое тогда не оставляло ее.
Собакевич отвечал, что Чичиков, по его мнению, человек хороший, а что крестьян он ему продал на выбор и народ во всех отношениях живой; но что он не ручается за то, что случится вперед, что если они попримрут во
время трудностей переселения в дороге, то не его вина, и в том властен Бог, а горячек и разных смертоносных
болезней есть на свете немало, и бывают примеры, что вымирают-де целые деревни.
По убеждению его выходило, что это затмение рассудка и упадок воли охватывают человека подобно
болезни, развиваются постепенно и доходят до высшего своего момента незадолго до совершения преступления; продолжаются в том же виде в самый момент преступления и еще несколько
времени после него, судя по индивидууму; затем проходят, так же как проходит всякая
болезнь.