Он вырвал растение, истерзал его, смял и, держа его в руке, вернулся прежним путем в свою комнату. Старик спал. Больной, едва
дойдя до постели, рухнул на нее без чувств.
Но все-таки большую часть времени ему приходится оставаться одному. Он сидит в кресле и чувствует, как жизнь постепенно угасает в нем. Ему постоянно дремлется, голова в поту. Временами он встает с кресла, но
дойдет до постели и опять ляжет.
Она
дошла до постели и стала надо мной. Я слышал всё; хоть и настала мертвая тишина, но я слышал эту тишину. Тут произошло одно судорожное движение — и я вдруг, неудержимо, открыл глаза против воли. Она смотрела прямо на меня, мне в глаза, и револьвер уже был у моего виска. Глаза наши встретились. Но мы глядели друг на друга не более мгновения. Я с силой закрыл глаза опять и в то же мгновение решил изо всей силы моей души, что более уже не шевельнусь и не открою глаз, что бы ни ожидало меня.
Неточные совпадения
Он благополучно
дошел, уткнув бороду в поднос и обняв его крепко,
до самой
постели, и только располагал поставить чашки на стол подле кровати и разбудить барина — глядь,
постель не измята, барина нет!
Еще на год отодвинулось счастье! Обломов застонал болезненно и повалился было на
постель, но вдруг опомнился и встал. А что говорила Ольга? Как взывала к нему, как к мужчине, доверилась его силам? Она ждет, как он пойдет вперед и
дойдет до той высоты, где протянет ей руку и поведет за собой, покажет ее путь! Да, да! Но с чего начать?
Вера через полчаса после своего обморока очнулась и поглядела вокруг. Ей освежил лицо холодный воздух из отворенного окна. Она привстала, озираясь кругом, потом поднялась, заперла окно,
дошла, шатаясь,
до постели и скорее упала, нежели легла на нее, и оставалась неподвижною, покрывшись брошенным туда ею накануне большим платком.
— Я делаю это… почти… — сказал Райский, — вскакиваю с
постели, иногда плачу,
дохожу до безумия…
— Есть, батюшка, да сил нет, мякоти одолели,
до церкви
дойду — одышка мучает. Мне седьмой десяток! Другое дело, кабы барыня маялась в
постели месяца три, да причастили ее и особоровали бы маслом, а Бог, по моей грешной молитве, поднял бы ее на ноги, так я бы хоть ползком поползла. А то она и недели не хворала!