Неточные совпадения
Софья Андреевна для тогдашнего
Толстого оказалась прямо идеальною женою и вполне осуществила в себе те требования, которые
Толстой предъявлял к семейной жизни.
В этом же разговоре
Толстой категорически заявил жене, что видит для себя только два выхода из создавшегося положения: либо отдать землю крестьянам и отказаться от имущества, либо уйти из дома. Попытки первого исхода разбились об упорное сопротивление Софьи Андреевны. Оставался второй исход, — казалось бы, самый простой и для обеих сторон наиболее безболезненный. Но не так
оказалось на деле.
Но этого не случилось. На дороге
Толстого выросла непреодолимая для него преграда, — и «биография» остановилась. Степной конь, вольно мчавшийся по равнинам жизни, был насильственно взнуздан и поставлен в конюшню. Помните, как у Флобера: «я истощился, скача на одном месте, как лошади, которых дрессируют в конюшне: это ломает им ноги». На целых тридцать лет
Толстой оказался запертым в такую конюшню.
Неточные совпадения
Не пришел тоже и
толстый подполковник (в сущности, отставной штабс-капитан), но
оказалось, что он «без задних ног» еще со вчерашнего утра.
К постели подошли двое
толстых и стали переворачивать Самгина с боку на бок. Через некоторое время один из них, похожий на торговца солеными грибами из Охотного ряда,
оказался Дмитрием, а другой — доктором из таких, какие бывают в книгах Жюль Верна, они всегда ошибаются, и верить им — нельзя. Самгин закрыл глаза, оба они исчезли.
«Кого они хотят вести за собой в стране, где даже Лев
Толстой оказался одиноким и бессильным…»
— Из Брянска попал в Тулу. Там есть серьезные ребята. А ну-ко, думаю, зайду к
Толстому? Зашел. Поспорили о евангельских мечах.
Толстой сражался тем тупым мечом, который Христос приказал сунуть в ножны. А я — тем, о котором было сказано: «не мир, но меч», но против этого меча
Толстой оказался неуязвим, как воздух. По отношению к логике он весьма своенравен. Ну, не понравились мы друг другу.
Все сказанное матерью ничем не задело его, как будто он сидел у окна, а за окном сеялся мелкий дождь. Придя к себе, он вскрыл конверт, надписанный крупным почерком Марины, в конверте
оказалось письмо не от нее, а от Нехаевой. На
толстой синеватой бумаге, украшенной необыкновенным цветком, она писала, что ее здоровье поправляется и что, может быть, к средине лета она приедет в Россию.