Неточные совпадения
Флобер говорит: «Я истощился, скача на месте»… «У меня нет никакой биографии»… У Льва Толстого есть биография, — яркая,
красивая, увлекательная биография человека, ни на минуту не перестававшего жить. Он не скакал на месте в огороженном стойле, — он, как дикий степной
конь, несся по равнинам жизни, перескакивая через всякие загородки, обрывая всякую узду, которую жизнь пыталась на него надеть… Всякую? Увы! Не всякую. Одной узды он вовремя не сумеет оборвать… Но об этом после.
«Готов чай, Ванюша?» крикнул он весело, не глядя на дверь клети; он с удовольствием чувствовал, как, поджимая зад, попрашивая поводья и содрогаясь каждым мускулом,
красивый конь, готовый со всех ног перескочить через забор, отбивал шаг по засохшей глине двора.
Впереди ехал видный собою мужчина на сером
красивом коне; черные, огненные глаза и густые бакенбарды придавали мужественный вид его прекрасной и открытой физиономии; но в то же время золотые серьги, распущенные по плечам локоны и вообще какая-то не мужская щеголеватость составляла самую чудную противуположность с остальною частию его воинственного наряда, и без того отменно странного.
Если бы все мои мысли, все внимание не были сосредоточены на этой черной неподвижной точке, я заметила бы трех всадников в богатых кабардинских одеждах, на
красивых конях, медленно въезжавших во двор наиба. Первым ехал седой, как лунь, старик в белой чалме, в праздничной одежде. Дедушка-наиб почтительно вышел навстречу и, приблизившись к старшему всаднику, произнес, прикладывая руку, по горскому обычаю, ко лбу, губам и сердцу:
Глеб Алексеевич выехал на заставу, ударил по лошади и как стрела помчался, куда глаза глядят. Сколько проехал он верст — он не знал, но только тогда, когда увидел, что утомленный
красивый конь его был положительно окутан клубами, шедшего от него пара, а руки его затекли от держания возжей, он приостановил лошадь, повернул снова к Москве и поехал шагом. Быстрая езда всегда производила на него успокаивающее впечатление. Так было и теперь.
Неточные совпадения
Вслед экипажам и встречу им густо двигалась толпа мужчин, над ними покачивались, подпрыгивали в седлах военные,
красивые, точно игрушки, штатские в цилиндрах, амазонки в фантастических шляпах, тонконогие
кони гордо взмахивали головами.
Послышался топот копыт, и стройный всадник на
красивом гнедом
коне показался на улице и остановился перед раскрытым окном.
Их было три: золотисто-рыжая чистокровная кобыла с сухой, оскалистой мордой, черными глазами навыкате, с оленьими ногами, немного поджарая, но
красивая и горячая как огонь — для Марьи Николаевны; могучий, широкий, несколько тяжелый
конь, вороной, без отмет — для Санина; третья лошадь назначалась груму.
Чрезвычайное впечатление производили на меня тогда частые встречи мои с нею, разумеется на улице, — когда она выезжала прогуливаться верхом, в амазонке и на прекрасном
коне, в сопровождении так называемого родственника ее,
красивого офицера, племянника покойного генерала Дроздова.
Марфин действительно, кажется, только две суетные наклонности и имел: страсть к крестам государственным и масонским и страсть к
красивым и заносистым
коням.