Неточные совпадения
— А у нас что? — продолжал штабс-капитан. — Кто из нас знает, зачем война? Кто из нас воодушевлен? Только и разговоров, что о прогонах да о подъемных. Гонят нас всех, как баранов.
Генералы наши то и знают, что ссорятся меж собою. Интендантство ворует.
Посмотрите на сапоги наших солдат, — в два месяца совсем истрепались. А ведь принимало сапоги двадцать пять комиссий!
— Нет, тут что! Одна канитель! Вон, там стрельба, другие дерутся, а мы что? Никому
на нас и
смотреть неохота. Даже
на смотрах, —
генерал какой, али и сам царь: «ну, это нестроевщина!» — и едут мимо.
Солдаты видели постоянно пирующих в их госпитале
генералов и понимали, как бессмысленно ждать от них заступничества. И ходили они, — угрюмые, молчаливые, вечно какие-то взъерошенные, и
на них было тяжело
смотреть.
— Ну, а кабы опросил, разве бы кто сказал?.. У нас раз было
на опросе претензий. Спрашивает нас
генерал: «Всем довольны?» — Так точно, ваше превосходительство! — «Пищу хорошую получаете?» — Так точно! — «Кофей сегодня все пили?» — Так точно! —
Генерал смотрит, смеется: — «Какой же это вы сегодня кофей пили?» Известное дело, солдат
на все: «так точно!» — больше ничего.
— Спешат все дополучить награды, которых не успели получить. Как только мир будет ратификован, — конец: командующие армиями теряют право собственною властью давать ордена… Вы бы
посмотрели, что делается, — ни одного теперь
генерала не застанешь дома, все торчат
на передовых позициях.
— Нет, Раиса Павловна… Я слышал, как она сказала генералу, что желает быть здесь полной хозяйкой и никому не позволит угощать Евгения Константиныча обедом. Генерал ее начал было усовещивать, что настоящая хозяйка здесь вы, а она так
посмотрела на генерала, что тот только махнул рукой.
Неточные совпадения
— Восемьдесят лет, ваше превосходительство. Но это келейное, я бы… чтобы… — Чичиков
посмотрел значительно в лицо
генерала и в то же время искоса
на камердинера.
И это точь-в-точь, как прежний австрийский гофкригсрат, [Гофкригсрат — придворный военный совет в Австрии.] например, насколько то есть я могу судить о военных событиях:
на бумаге-то они и Наполеона разбили и в полон взяли, и уж как там, у себя в кабинете, все остроумнейшим образом рассчитали и подвели, а
смотришь, генерал-то Мак и сдается со всей своей армией, хе-хе-хе!
Кучер, благообразный, усатый старик, похожий
на переодетого
генерала, пошевелил вожжами, — крупные лошади стали осторожно спускать коляску по размытой дождем дороге; у выезда из аллеи обогнали мужиков, — они шли гуськом друг за другом, и никто из них не снял шапки, а солдат, приостановясь, развертывая кисет, проводил коляску сердитым взглядом исподлобья. Марина, прищурясь, покусывая губы, оглядывалась по сторонам, измеряя поля; правая бровь ее была поднята выше левой, казалось, что и глаза
смотрят различно.
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады», старший штурманский офицер (ныне
генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно бегал в каюту, к карте, и возвращался. Затем оба зорко
смотрели на оба берега,
на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался
на картину, особенно
на целую стаю купеческих судов, которые, как утки, плыли кучей и все жались к шведскому берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе к датскому.
Генерал, мрачно насупив свои густые седые брови, пристально
смотрел на руки и, воображая, что блюдечко движется само, тянул его к «л».