Неточные совпадения
Нежно и ласково я погладил Жучку по голове. Она прижалась мордой
к моему колену, и я любовно гладил ее, как ребенка. Все кругом незаметно сливалось во что-то целое. Я смотрел раскрывающимися, новыми глазами. Это деревья, галки и вороны на голых
ветвях, в сереющем
небе… В них тоже есть это? Это — не сознаваемое, не выразимое ни словом, ни мыслью? И главное — общее, единое?
Птицы притихли на
ветвях, охваченные сумеречным
небом.
Небо впитывало в себя и их и деревья… Мне показалось, что я
к чему-то подхожу. Только проникнуть взглядом сквозь темный кокон, окутывающий душу. Еще немножко, — и я что-то пойму. Обманчивый ли это призрак или открывается большая правда?
Лишенные верхушек своих, липы, с торчащими
к небу ветвями, сбивались на колодников, которым обрили полголовы в предупреждение побега, и, казалось, титановски повторяли стих Озерова:
Неточные совпадения
«Все молчит: как привыкнешь
к нему?» — подумала она и беспечно опять склонилась головой
к его голове, рассеянно пробегая усталым взглядом по
небу, по сверкавшим сквозь
ветви звездам, глядела на темную массу леса, слушала шум листьев и задумалась, наблюдая, от нечего делать, как под рукой у нее бьется в левом боку у Райского.
Часа в три утра в природе совершилось что-то необычайное.
Небо вдруг сразу очистилось. Началось такое быстрое понижение температуры воздуха, что дождевая вода, не успевшая стечь с
ветвей деревьев, замерзла на них в виде сосулек. Воздух стал чистым и прозрачным. Луна, посеребренная лучами восходящего солнца, была такой ясной, точно она вымылась и приготовилась
к празднику. Солнце взошло багровое и холодное.
После полудня ветер стих окончательно. На
небе не было ни единого облачка, яркие солнечные лучи отражались от снега, и от этого день казался еще светлее. Хвойные деревья оделись в зимний наряд, отяжелевшие от снега
ветви пригнулись
к земле. Кругом было тихо, безмолвно. Казалось, будто природа находилась в том дремотном состоянии, которое, как реакция, всегда наступает после пережитых треволнений.
Заметя, что хозяйка внимательно прислушивается
к его словам, он почувствовал себя так же просто и свободно, как в добрые часу наедине с Евгенией, когда забывал, что она женщина. Сидели в тени двух огромных лип, их густые
ветви покрывали зелёным навесом почти весь небольшой сад, и закопчённое дымом
небо было не видно сквозь полог листвы.
Вслед за ним явились Цветаев и Галатская, а Кожемякин отошёл
к столу и там увидел Максима: парень сидел на крыльце бани, пристально глядя в
небо, где возвышалась колокольня монастыря, окутанная
ветвями липы, а под нею кружились охотничьи белые голуби.