Весь дух немецкого буршеншафта был для нас чудовищно чужд. Никаких
общественных интересов, презрение к «политике», узкий национализм; кутежи, дуэли, любовные истории, — в этом проходила жизнь, это воспевали их песни.
Отец их, Захар Капитоныч Урванцов, один из беднейших помещиков нашего края, принадлежал, подобно Перхунову, к числу «проказников», которыми, за отсутствием умственных и
общественных интересов, так торовата была тогдашняя беспросветная жизнь.
Такая заботливость Ярмолы — заведомого браконьера, беспечного бродяги, с мнением которого никогда даже не подумал бы считаться сельский сход, — такая заботливость его об
общественном интересе родного села почему-то растрогала меня.
Он представитель той безразличной, малочувствительной к высшим
общественным интересам массы, которая во всякое время готова даром отдать свои права первородства, но которая ни за что не поступится ни одной ложкой чечевичной похлебки, составляющей ее насущный хлеб.
Неточные совпадения
Интересов общественных, что ли, нет-с, али честны уж мы очень и друг друга обманывать не желаем, не знаю-с.
— «Любовь к уравнительной справедливости, к
общественному добру, к народному благу парализовала любовь к истине, уничтожила
интерес к ней». «Что есть истина?» — спросил мистер Понтий Пилат. Дальше! «Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, — бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна, своими штыками, охраняет нас от ярости народной…»
Но декларация прав человека и гражданина на практике, в демократических революциях, в массовых
общественных движениях очень мало проводилась в жизнь и вытеснялась утилитарно-общественными
интересами.
Государственное овладение необъятными русскими пространствами сопровождалось страшной централизацией, подчинением всей жизни государственному
интересу и подавлением свободных личных и
общественных сил.
Что же коснулось этих людей, чье дыхание пересоздало их? Ни мысли, ни заботы о своем
общественном положении, о своей личной выгоде, об обеспечении; вся жизнь, все усилия устремлены к общему без всяких личных выгод; одни забывают свое богатство, другие — свою бедность и идут, не останавливаясь, к разрешению теоретических вопросов.
Интерес истины,
интерес науки,
интерес искусства, humanitas [гуманизм (лат.).] — поглощает все.