Есть в парке распутье, я знаю его!
Верхом ли, в златой колеснице,
Она не минует распутья того,
Моя молодая царица!
На этом распутьи я жизнь просижу,
Ее да ее поджидая.
Проедет: привстану, глаза опущу,
Почтительно шляпу снимая…
Неточные совпадения
Профессор обмыл руки. Служитель быстро отпрепарировал кожу с головы, взял
пилу и стал
пилить череп; голова моталась под
пилой вправо и влево,
пила визжала. Служитель ввел
в череп долото, череп хрястнул и открыл мозг. Профессор вынул его, положил на дощечку и стал кромсать ножом. Я не мог оторвать глаз: здесь,
в этом мелкобугристом сероватом студне с черными жилками
в углублениях, — что
в нем переживалось вчера на рассвете, под деревьями университетского
парка?
Неточные совпадения
«Это под окном, должно
быть, какой-нибудь сад, — подумал он, — шумят деревья; как я не люблю шум деревьев ночью,
в бурю и
в темноту, скверное ощущение!» И он вспомнил, как, проходя давеча мимо Петровского
парка, с отвращением даже подумал о нем.
Поутру Самгин
был в Женеве, а около полудня отправился на свидание с матерью. Она жила на берегу озера,
в маленьком домике, слишком щедро украшенном лепкой, похожем на кондитерский торт. Домик уютно прятался
в полукруге плодовых деревьев, солнце благосклонно освещало румяные плоды яблонь, под одной из них, на мраморной скамье, сидела с книгой
в руке Вера Петровна
в платье небесного цвета, поза ее напомнила сыну снимок с памятника Мопассану
в парке Монсо.
Через два часа Клим Самгин сидел на скамье
в парке санатории, пред ним
в кресле на колесах развалился Варавка, вздувшийся, как огромный пузырь, синее лицо его, похожее на созревший нарыв, лоснилось, медвежьи глаза смотрели тускло, и
было в них что-то сонное, тупое. Ветер поднимал дыбом поредевшие волосы на его голове, перебирал пряди седой бороды, борода лежала на животе, который поднялся уже к подбородку его. Задыхаясь, свистящим голосом он понукал Самгина:
Тишина стала плотней, и долго не слышно
было ни звука, — потом
в парке кто-то тяжко зашлепал по луже.
Возвратясь
в дом, Самгин закусил,
выпил две рюмки водки, прилег на диван и тотчас заснул. Разбудил его оглушительный треск грома, —
в парке непрерывно сверкали молнии,
в комнате, на столе все дрожало и пряталось во тьму, густой дождь хлестал
в стекла, синевато светилась посуда на столе, выл ветер и откуда-то доносился ворчливый голос Захария: