Ролики без тормозов

Светлана Алешина, 2005

Неиссякаема воровская фантазия! Как эффектно и броско: инкассаторы, сгибаясь под тяжестью мешков с долларами, спускаются по ступенькам банка. И вдруг налетает вихрь, в котором свидетели еле успевают разглядеть двух парней и девушку в рыжем парике, примчавшихся на роликах. Налетает и мгновенно сметает денежный ворох. Что заставило молодых людей пойти на дерзкое преступление среди бела дня? Долги, жажда наживы? Ольга Бойкова – главный редактор газеты «Свидетель» – берется за расследование с воодушевлением. Ведь очень скоро ее команда выходит на след роллеров-грабителей… Но найденная шайка, как оказалось, не имеет ничего общего с той, что ищет Ольга, а лишь жаждет повторить громкий успех коллег по бизнесу. Следствие продолжается…

Глава вторая

Городской парк был не слишком большим, но это не мешало ему оставаться одним из самых излюбленных мест отдыха жителей нашего города. Парк даже на ночь не закрывался, но ничего противозаконного и хулиганского в его окрестностях никогда не происходило, возможно, потому, что даже в эти часы здесь дежурили охранники. Парк можно было условно разделить на три части: первая — детская площадка, где были установлены различные аттракционы, вторая — аллеи, со множеством деревянных лавок, и, наконец, пруд и прилегающая к нему территория.

В небольшой пруд выпускали днем семь лебедей и три-четыре семьи уток. Раньше лебедей было гораздо больше, и плавали они не только днем, но и ночью. Однако хитроумные посетители парка умудрялись похищать их, невзирая на круглосуточную охрану.

В пруду можно было покататься на катамаранах, или маленьких лодках, но купаться в нем было строго-настрого запрещено. В самом центре пруда, над водной гладью возвышалась скульптура щуки, которая через каждые три минуты выбрасывала в воздух тонкую струю воды.

Не успели мы пройти за ворота парка, как на нас сразу пахнуло свежестью и прохладой. Едва заметный ветерок колыхал макушки огромных деревьев, а те, в свою очередь, отбрасывали на землю спасительную для людей тень.

— О, смотрите, сколько здесь копов, — заметил Ромка. — Я столько милицейского сброда в одном месте сроду не видел.

— Слышал бы тебя сейчас Здоренко, — сказала я, тоже обратив внимание на то, что в парке собралось на редкость много работников милиции.

Маринка хихикнула, а затем добавила:

— Честно сказать, мне и самой иногда хочется сделать Здоренко какой-нибудь мерзопакостный комплимент. Он ведь говорит нам всякие гадости, когда мы обращаемся к нему за помощью.

— Вот именно — за помощью, — поймала я ее на слове, — и об этом не следует забывать. Он вообще-то не обязан нам эту самую помощь оказывать и терпеть наше вмешательство в собственные дела. Скажите спасибо, что он выражает свое недовольство только словесно, а никак не иначе. Ну все, хватит разговоров, пора уже, наконец, заняться делом.

— Объясни поточнее, что именно ты от нас хочешь? — подскочив ко мне, попросила Маринка. — Надеюсь, ты не собираешься останавливать каждого гуляку и брать у него интервью?

— Конечно, нет. Полагаю, что лучше всего пообщаться с работниками вон того кафе, — я указала рукой. — Если преступники также, как и мы, попали в парк именно через эти ворота, а так, скорее всего, и было, то официантки должны были их заметить.

— Кафе — это хорошо, — глаза Маринки заблестели.

Я не стала ей пока ничего говорить, понадеявшись на то, что она не станет уговаривать меня немного там посидеть — купит себе что-то перекусить и этим ограничится.

Мы вошли в кафе. Оно было переполнено, официантки едва успевали обслуживать посетителей. Поняв, что их лучше не отвлекать, я сразу направилась к стойке бара, попросив остальных остаться у выхода и не мешать работникам кафе выполнять свои обязанности. Маринка попыталась мне возразить, но я не стала ее слушать.

— Широкова! В следующий раз оставлю сидеть на телефоне, — пригрозила я подруге, и это подействовало.

Дойдя до стойки, я увидела за ней весьма привлекательную девицу. Барменша — а здесь эта роль почему-то была возложена на женщину — была одета в светлое платье со множеством карманов и имела полноватую фигуру. Кроме того, у нее были натуральные светлые волосы, вьющиеся на концах, и кокетливая родинка над верхней губой.

— Добрый день, — встретившись с барменшей взглядом, поздоровалась я. — Извините, что побеспокоила вас, но мне бы хотелось немного поговорить с вами. Я — главный редактор газеты «Свидетель».

— Редактор, говорите, — внимательно осматривая меня с ног до головы, повторила мои слова девушка. Затем она улыбнулась: — Похоже, что сегодня здесь никому нет покоя от папарацци.

— Ну, не только от нас, — взглядом скользнув по сидящим в кафе работникам милиции, заметила я. — Так вас можно отвлечь ненадолго?

— Вообще-то нет, — ответила девушка. — Вы же видите, мы едва успеваем обслуживать клиентов.

— Но может быть, вы все же уделите мне минутку, — не сдавалась я.

Девушка отрицательно замотала головой, а затем, увидев, что к стойке подошли несколько молодых людей, спросила у них:

— Что вы хотите?

— Нам, пожалуйста, «Балтику», семерку, — ответил один и протянул деньги.

Барменша принялась торопливо обслуживать клиента, а я задумалась. Впрочем, решение проблемы нашлось почти сразу: дождавшись, пока народ у стойки рассосется, я обратилась к девушке с предложением:

— А если мои люди немного помогут вам, вы сможете уделить мне минутку? Они могли бы обслужить столики, а в это время одна из ваших девушек ненадолго заменила бы вас. Я уверена, что они справятся.

— Пожалуй, попробовать можно, — почти сразу согласилась барменша, которая, казалось, и сама была не прочь немного передохнуть. — Так где эти ваши люди? — тут же спросила она.

Я указала на толпящихся в сторонке Маринку, Виктора, Ромку и Кряжимского и добавила:

— Я сейчас скажу им, а вы пока поищите себе замену.

Мысленно порадовавшись тому, что мы так быстро нашли общий язык, я подошла к своим коллегам и с ходу сообщила им:

— Для вас нашлась работа.

— Если поесть, то я «за», — шагнула вперед Маринка.

— Скорее уж, дать поесть голодающим, — улыбнувшись, ответила я, а затем пояснила: — Вам придется на время взять на себя роль официантов и обслужить клиентов. А я и Кряжимский тем временем побеседуем с барменшей.

— Ну ты придумала! — фыркнула Маринка. — С какой это стати я должна выполнять чужую работу?

— С той, что с нами согласились побеседовать. Разве этого не достаточно? Барменша ведь тоже не обязана это делать.

— А она хоть что-нибудь знает? — вопросительно посмотрела на меня Широкова. — Скажет сейчас то, что и так давно известно.

— Я почти уверена, что знает, — соврала я, понимая, что иначе Маринку просто не удастся заставить работать. — К тому же вам не так долго придется помогать, я постараюсь выяснить все как можно быстрее.

— Все равно я не согласна, — продолжала дуться Широкова.

— И это несмотря на то, что клиентами этого кафе являются сплошь молодые и красивые представители сильной половины человечества? — хитро заметила я, и Маринка, конечно же, на эту уловку попалась. Она быстро пробежала взглядом по посетителям кафе и спросила: — Так куда нужно идти?

Передав своих коллег работникам кафе, которые принялись объяснять каждому, что от них требуется, я, Кряжимский, барменша и несколько ее девочек покинули кафе и отошли в тень растущего неподалеку дуба.

Там-то и начался наш разговор. Я первым делом представилась, а потом сказала:

— Вы, наверное, уже знаете, с чем связано появление в парке такого количества работников милиции. Нас, в общем-то, интересует то же самое. Скажите, вы видели тех роллеров, которых сейчас ищут?

Несколько девушек активно закивали, а одна ответила:

— Ну да, мы заметили этих ребят. Они пронеслись мимо довольно быстро, но так как на тот момент людей в кафе было немного, и мы не слишком были заняты, то успели хорошо их рассмотреть.

— Вы, наверное, отлично знаете парк, — выдвинул свое предположение Кряжимский. — Скажите, где здесь можно переодеться в другую одежду, не слишком привлекая внимание?

Этот вопрос заставил всех задуматься. Причем пауза затянулась надолго.

— Неужели тут нет таких мест? — поинтересовалась я.

— Может, и есть, но я, — сказала барменша, — вот так сразу ни одного не припомню. Здесь весь парк изрезан дорожками и тропинками, все кафе стоят близ асфальтированных дорожек, аттракционы есть на площадке, но там все время толпятся люди. Не думаю, что преступники рискнули бы переодеваться у них на глазах.

— Мне тоже кажется, что спрятаться тут негде, — продолжила одна из официанток. — К тому же, деревья тут редкие, из-за них все прекрасно видно, тут не спрячешься. А этих роллеров ведь трое было.

— И все же они где-то переоделись, раз их так и не смогли вычислить, — произнесла я вслух. — Следовательно, они такое место нашли.

— Может, за каким-то кафе спрятались, — предположила другая девушка.

— Или разделились, — добавил Сергей Иванович задумчиво.

«А ведь верно, они могли и разделиться, — ухватилась я за эту мысль. — Передвигаясь по отдельности, они меньше внимания привлекали к себе, а значит, им проще было затеряться в толпе и переодеться в сторонке. Прохожие, даже если бы увидели это, подумали бы, что роллеру жарко, и потому он скидывает с себя майку, под которой наверняка была другая одежда. То же самое и со штанами. А уж чтобы снять ролики, оставалось только сесть на скамейку или на траву. Похоже, что наши смекалистые ребятки именно так и сделали. Следовательно, искать следует не тройку молодых людей, а роллеров по отдельности».

Поблагодарив девушек за помощь, хотя это и не они, а Кряжимский натолкнул меня на нужную мысль, я вместе с Сергеем Ивановичем вернулась в кафе за остальными.

Почти сразу же возникла серьезная проблема: как вытянуть Маринку из той среды, что, как выяснилось, пришлась ей по душе. Весьма быстро войдя в роль официантки, эта мадам уже успела перезнакомиться с большей частью посетителей. Теперь, разнося напитки и салаты, она с довольным видом строила всем глазки и активно виляла бедрами, привлекая всеобщее внимание к собственной персоне. Когда я подошла к ней и сказала, что она наконец-то может быть свободна, то в ответ услышала:

— Ты шутишь, я же еще только начала работать.

— Поработаешь в другом месте, — заметила я.

— Да, но я еще не опросила всех посетителей, — принялась хитрить Широкова. — Вдруг кто-то из них видел наших воришек и может что-то о них рассказать? Это необходимо выяснить.

— По-твоему, все посетители парка торчат в нем с того самого момента? Прошло уже несколько часов. Да половина из этих людей уже покинула парк, так что не тешь себя нелепыми надеждами. Иди, сдавай фартук.

Маринка обиженно надулась.

— Но есть же другая половина… — вяло попробовала возразить она, но я была непреклонна. Маринка была вынуждена выполнить мою просьбу. Мы подождали ее за пределами летнего кафе, а когда она к нам присоединилась, я сообщила:

— Сейчас нам придется разделиться.

— Ну вот, а раньше ты этого сказать не могла! — взмахнула расстроенно руками Широкова.

— Даже не думай, что тебе удастся вернуться в кафе, — предупредила я. — Этим займешься в свободное от работы время. А пока мы разбредаемся по парку и начинаем выяснять у всех работающих в нем людей, не видели ли они роллеров, катающихся поодиночке. Сергей Иванович выдвинул предположение, что ребята могли разделиться, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, и я с этим полностью согласна.

— А работников милиции тоже опрашивать? — хихикнув, спросил у меня Ромка. — Или не стоит?

— Можешь попробовать, потом расскажешь, что получилось. Или они сами расскажут, — посоветовала ему Маринка, все еще поглядывая в сторону кафе.

Поняв, что она все равно меня ослушается, я решила, что она будет работать в паре с Ромкой.

— Оба потом и расскажете, как все прошло, потому что вам придется работать вместе.

— Мне — с ним? — ужаснулась Маринка. — А почему? Ты же только что сказала, что мы разделяемся и расходимся в разные стороны.

— Знаю я, в какую сторону тебя понесет, — усмехнулась я в ответ. — Поэтому будешь работать с Ромкой. Так от вас больше толку будет.

— Черт, — очень тихо, но я все же это услышала, чертыхнулся наш курьер.

— А ты чем недоволен? — спросила я у него. — Вы же, кажется, с Мариной ладите.

— Да я на роликах тут погонять хотел, — честно признался Ромка и даже вздохнул расстроенно. — Видел, что у входа их в прокат дают.

— В прокат? — я насторожилась.

В голове тотчас же пронеслась мысль о том, что и наши роллеры могли взять ролики напрокат, а потому они и вернулись сюда — сдать их, тут же переодеться и спокойно покинуть парк.

Впрочем, немного подумав, я пришла к выводу, что в этом случае лица всех ребят хорошо запомнили бы работники проката, а значит, преступники рисковали очень быстро оказаться узнанными. Думаю, они это сами прекрасно понимали. В любом случае, проверить вероятность такого поворота событий все же стоило, и я, обращаясь к Ромке, сказала:

— На твоем месте я бы совместила приятное с полезным — катание с работой. Давайте-ка вы с Маринкой прямо сейчас и отправитесь в тот пункт проката, поинтересуетесь там, не брали ли ролики наши молодые люди. Причем учтите, что они могли появляться там поочередно, в разное время.

Если ничего не узнаете, возьмите ролики — это даст вам шанс объехать довольно большую территорию парка и поговорить с большим количеством людей.

— Ну да, не хватало еще, чтобы меня приняли за одну из тех, — все еще продолжая дуться, буркнула Широкова. — И потом, я не умею ездить на этих роликах.

— Уверена, что Роман тебя научит, — быстро нашлась я с ответом. — Так что давайте, не теряйте времени зря.

— И сколько нам так кататься? — вздохнув, спросила Маринка, покосившись на своего радостного младшего коллегу. — Надеюсь, не весь день? Мы же в этом парке потеряем друг друга, где кого потом искать?

— Не нужно никого искать, — не дав мне даже подумать над этими словами, сразу произнес Кряжимский. — Я бы на вашем месте, — он повернулся ко мне, — договорился встретиться у вас дома, ближе к вечеру. Тогда и обсудим, кому и что удалось выяснить.

— Да, но ключи только у меня, и неизвестно, кто прибудет туда раньше, — высказала я опасение. — Придется ждать.

— Пожалуй, не придется, — о чем-то вновь подумав, ответил мне Сергей Иванович. А потом попросил: — Дайте ключи мне. Я — человек пожилой, так что долго тут гулять все равно не смогу, значит, первым и подъеду к вам.

Я не стала спорить со старейшиной, тем более, что он был прав. Достав из сумочки ключи от своей квартиры, я передала их Сергею Ивановичу. Затем еще раз объяснила всем, что требуется делать, и только после этого мы разбрелись в разные стороны. Мне предстояло обследовать самый центр парка.

Впереди показалась площадка с аттракционами. Вокруг гремела музыка, шумели и весело смеялись дети, все светилось, крутилось и двигалось. Затеряться в такой толпе было проще простого. Подойдя ближе к этой игровой площадке, я остановилась и стала осматриваться по сторонам, пытаясь отыскать тех, кто имел возможность видеть въехавших в эту часть парка роллеров. Простых посетителей я в расчет не брала.

Наконец мое внимание привлек молодой человек, который стоял перед «чертовым колесом» и проверял наличие билетов у желающих покататься. Желающих почему-то было не много, а потому парень то и дело озирался по сторонам, с любопытством наблюдая за наиболее заинтересовавшими его парочками или отдельными личностями. К нему-то я и направилась.

Заметив мою скромную персону, билетер протянул руку, явно ожидая, что я положу в нее свой билет. Пришлось его разочаровать, сказав:

— Я не собираюсь кататься. Мне просто нужно с вами поговорить.

— Справочная и касса слева от вас, — видимо, решив, что меня интересует цена аттракциона, тут же ответил молодой человек.

— Вы не поняли, — стала объяснять я. — Я — журналист, и хочу задать вам несколько вопросов.

— На тему? — с любопытством глядя на меня, спросил парень.

— Меня интересуют роллеры. Те самые, которых здесь почти весь день ловит наша доблестная милиция.

— Я так и думал, — усмехнулся билетер. — Только таких тут знаете, сколько за день бывает! Вон у входа прокат, любой желающий на эти «коньки» встать может. Догадывайся потом, который из них банк грабанул.

— Неужели все катающиеся въезжают именно сюда? — немного удивленно переспросила я. — Здесь ведь так много народа, совершенно негде кататься. Куда удобнее другая часть парка — там есть дорожки.

— Это вам так только кажется. А их большей частью как раз и тянет туда, где народа побольше. Может, выпендриться хотят, может, падать так легче — есть за кого уцепиться, черт их знает.

— А сколько роллеров за сегодняшний день вы видели? — спросила я.

Мужчина закатил глаза и, на минуту сосредоточившись, ответил:

— Специально не считал, но с десяток точно. В основном все поодиночке катались, ну, еще парочки типа родитель — ребенок были. Помню, парень какой-то девицу свою кататься учил, так весь парк над ней угорал. Такую корову еще поискать нужно. Они уже пару раз здесь были, но сдвигов никаких пока нет.

— А у кого-нибудь имелись при себе рюкзаки? — понимая, что определить, кто именно — один из грабителей, можно только так, спросила я. — Или, может, на ком-то были надеты просторная майка и широкие штаны?

— На корове этой шортики коротенькие были, — доложил парень, из чего я сделала вывод, что «корова» не оставила его равнодушным. — А что касается других… Может, и были, но не думаю, что кто-то вообще обратил на них внимание. Максимум, на кого, бывает, засматриваются, так это на профессионалов, но они здесь не катаются. Они вон там, — он указал рукой в сторону, где были размещены металлические горки для велосипедистов, скейтбордистов и, соответственно, роллеров, — такие штуки выделывают, грех не посмотреть. Ну а те, которых все ищут, — сделал вывод парень, — вряд ли так светиться бы стали. Хотя это только мое мнение.

— Что ж, большое спасибо за помощь, — понимая, что больше ничего молодой человек поведать не может, поблагодарила я.

— Да не за что, — равнодушно бросил тот и, облокотившись о забор, устремил взор куда-то в сторону.

Я отошла к свободной скамейке и, присев на нее, задумалась. Мне все никак не давала покоя мысль о том, что ребята где-то должны были непременно переодеться, иначе им бы просто невозможно было выбраться из парка незамеченными. Скорее всего, им вдобавок пришлось куда-то спрятать украденное, но вот куда?

Озаботившись тем, где следует искать брошенные вещи и ролики, я принялась вновь вертеть головой по сторонам, но так пока и не нашла ни одного места, удобного для смены гардероба. В конце концов, поняв, что сидя в своем расследовании я не продвинусь, я снова встала и отправилась блуждать между аттракционами. В душе я надеялась, что где-то, возможно, имеется укромное местечко, не бросающееся сразу в глаза, но очень удобное для того, чтобы на время укрыться от любознательных прохожих.

Мой променад затянулся надолго, но увы, результата никакого не дал. Я успела опросить массу самого разного народа: от торговок развесным мороженым до дворников и охраны, но ничего нового так и не узнала. Все говорили примерно одно и тоже: роллеров в данном парке много, и никто особого внимания на них не обращает. Молодых людей, подходящих под мое описание, вроде бы видели. Но когда доходило до вопроса о направлении, в котором они умчались, все показывали в разные стороны.

Порядком устав от жары и духоты, которая все больше усиливалась, я поняла, что поиски следует приостановить. Пора отправляться домой, где в холодке и тишине я еще раз могла бы все обдумать.

Для начала я попыталась найти хоть кого-нибудь из коллег, но и в этом мне почему-то не повезло: все как сквозь землю провалились. И это не смотря на то, что Ромку и Маринку, действительно вставших на ролики, я во время своего променада все же пару раз видела. Они мелькали на дорожках, и внимание на них обращала не только я, но и все посетители парка, так как Широкова, раскорячившись на роликах, визжала так, будто ее душили или резали. Катанием ее передвижения назвать было сложно: она просто съезжала с пригорков, визжа и размахивая руками, дабы все, кто встречался впереди, успевали отскочить в сторону и освободить ей путь. Тормозила Маринка и того лучше: она просто падала или врезалась в очередного зазевавшегося прохожего.

Так и не найдя никого из сотрудников редакции, я решила отправиться домой одна, тем более что все были предупреждены, где мы собираемся. Однако я не торопилась покидать парк и на всякий случай заглянула в прокат роликов, где побеседовала с работниками. Только после этого я отправилась к своей машине. Сев в нее, я открыла все окна, чтобы хоть немного проветрить салон, завела мотор и тронулась в путь. Сейчас первым делом я хотела что-нибудь перекусить, а уже затем подумать и решить, как быть дальше.

— Ой, а мы столько всего выяснили! — затараторила Маринка, едва я открыла перед ней дверь в квартиру. В отличие от нее и Ромки, все остальные давно уже явились на место сбора и даже успели обсудить собранную информацию. Теперь же соизволили прибыть и опоздавшие. — Ты себе даже представить не можешь, что мы узнали!

— Не сомневаюсь, тем более что начало интригующе, — с некоторой издевкой произнесла я, пропуская Маринку в квартиру и запирая за ней дверь.

— О, а что, все уже в сборе? — удивилась Широкова, увидев в комнате Кряжимского и Виктора. — А я думала, мы придем раньше всех, — наивно вздохнула она.

— Ну извините, что поторопились, — тут же вставил Сергей Иванович, — на дворе-то всего лишь начало шестого…

Мы все расселись по подушкам, заменяющим в моей квартире стулья, и обратили свои взгляды к Маринке.

— Ну что, Мариночка, даем тебе слово, — понимая, что все равно Широкова никому ничего сказать не даст, пока не выговорится сама, предложила я. — Выкладывай все свои новости.

— Ну ладно, — кокетливо откликнулась та и, придав лицу серьезное выражение, начала рассказывать о ходе своих поисков. — Короче, мы с Романом встали на ролики и поехали изучать парк.

— Это еще вопрос — кто встал на ролики, — осторожно хихикнул Ромка. — Видели бы вы, как она каталась, прямо как корова на льду. А сколько раз падала… Синяк на синяке.

— Ничего подобного, я очень даже хорошо ездила, — заметила Маринка. — На меня даже мужчины заглядывались, — сделала она себе комплимент.

Но Ромка не промолчал и на этот раз:

— Ну да, ты бы юбку еще короче надела, тогда бы не только мужики пялились. Червяки из земли повылезали бы, чтобы на такое зрелище посмотреть.

— Оля, ну чего он придирается? — недовольно проворчала Маринка. — Как могла, так и каталась. Я ведь важные новости вам сейчас сообщаю. Не хотите — не слушайте.

— Рома, не трогай ее, хотя бы пока, — попросила я, и курьер согласно кивнул.

Обрадованная этим Маринка поерзала на своей подушке и продолжила:

— В общем, катались мы, катались, прохожих о роллерах расспрашивали. Толку никакого, никто ничего не знает, а если и видел, не помнит. А потом Ромка захотел в туалет. Нашли мы это заведение. Строение — просто мерзость. Там, в коридоре, где тетка с билетиками сидит, такая вонь стоит, словно все прямо при входе испорож…

— Мариночка, ну не при детях же, — вовремя одернул Широкову Кряжимский, хотя все уже прекрасно поняли, что именно она хотела сказать, да и ребенком Ромку назвать было трудно.

Курьер при этих словах, как всегда, захихикал, а Маринка как ни в чем не бывало продолжила:

— Ну так вот, кассирша там — существо еще то. По ней сразу понятно, что мать у нее какая-нибудь доярка, а отец — сантехник. Лицо интеллектом не обезображено.

— А можно по существу? — попросила я, не выдержав. — Мы же не за биографией продавщицы билетов в общественном туалете вас посылали.

— Вечно тебе все не нравится, — недовольно буркнула Широкова. — Ладно, сокращаю рассказ до минимума: мы узнали, что один из наших роллеров тоже заглядывал в это местечко. Оплатил вход, вошел, а вот как выходил, эта баба Яга не видела. Представляете?

— Мда? — приподняв одну бровь и, не отрываясь, глядя на Широкову, протянула я. — А мне послышалось, что новостей много. Ты случайно ничего не забыла?

— А, ну да, — стукнула себя по лбу Маринка. — Вещички-то его мы в одном из мусорных ведер нашли. Как ты и думала, переоделся он и преспокойно ушел.

— И где сейчас эти вещи? — сразу же спросила я.

— Что значит — где? Там же, где и были, — в мусорном ведре, — преспокойно ответила Широкова. — Или ты думала, что мы их из того… дерьма вытаскивать станем? Я же говорю: там такая вонь! Да и сверху вещи уже бумагой забросали. Ну, а что у вас? — видимо, не желая, чтобы ее доставали вопросами, торопливо спросила Маринка.

— У меня ничего, — честно признался Кряжимский. — А вот у Виктора кое-что есть. — Он повернулся в нашу сторону, давая понять, что оставляет право все пересказать мне.

Я не стала тянуть резину и с ходу сообщила:

— Виктор тоже кое-что нашел, но он, в отличие от Маришки, принес эту вещь сюда.

— И что же это? — поерзала на подушке Широкова.

— Парик, — поднимая не привлекшую ничье внимание вещицу с пола, ответила ей я. — Обычный рыжий парик.

— И все? — почему-то разочаровано протянула Маринка.

— А ты ожидала большего? — удивилась я.

— Ну, вообще-то от Виктора — да. Он ведь настоящий следопыт, а обнаружил только какой-то стремный парик. Может, он вовсе и не нашей девице принадлежит. И почему она выбросила только его? А где же вещи, ролики? Мы вот, например, вещи нашли.

— Где все остальное, мы не знаем, а парик Виктор нашел прямо в кустах. Скорее всего, его девица сбросила прямо во время езды, стараясь как можно быстрее от него избавиться. Остальные вещи, наверное, она сняла где-то в другом месте. Но вот где, мы пока не выяснили.

— Ну вот, Ромик, видишь, — продолжила нахваливать себя Широкова, — оказывается, мы с тобой самые внимательные и наблюдательные. Вдвоем выполнили общую работу.

У меня от такой наглости дыхание перехватило. Что толку от того, что они обнаружили вещи роллера, если я даже взглянуть на них не могу?

— Напрашиваешься на комплимент? — язвительно поинтересовалась я. — Хорошо, вы молодцы. Это тебя успокаивает?

— Ну, не совсем, — начала набивать себе цену Маринка. — Хотелось бы большего. Например…

— Примеры будешь в другом месте приводить, а пока нам нужно решить, что делать дальше. Ведь, как я и думала, вся цепочка оборвалась, след потерян.

— А если отдать этот парик на экспертизу? — предложила первое, что ей пришло на ум, Маринка.

— И что это даст? — не поняла ее я.

— Ну как что? Что-нибудь да даст, — ответила простая душа.

— Сама-то хоть поняла, что сказала? — насмешливо заметил Ромка.

— А я тебе даже могу сказать, что, — продолжила я. — Тебе просто скажут, что парик выполнен из искусственных волос, изготовленных из такого-то материала, волосы покрашены тем-то и тем-то. И так далее, и тому подобное. Как думаешь, это сильно поможет расследованию?

— А как же отпечатки? — переспросила Маринка наивно.

— На парике? — даже засмеялся Кряжимский. А затем добавил: — Мариночка, это же волосы! Как ты себе представляешь этот процесс — снимать с них отпечатки пальцев? Внутри самого парика, возможно, эксперты смогут найти настоящий волос обладательницы парика, но это реально сделать и в домашних условиях, не прибегая к таким сложностям.

— Она — брюнетка, — подал голос со своего места Виктор.

Мы дружно повернули головы в его сторону, и он повторил:

— Брюнетка.

— Так ты уже осмотрел его, — догадалась я, и Виктор в подтверждение моих слов согласно кивнул. — Ну вот, цвет волос девушки нам известен. И что дальше?

— А дальше, — заговорил вновь Кряжимский, — я предлагаю посмотреть выпуск местных новостей. Возможно, он натолкнет нас на какую-нибудь мысль. Кстати, новости вот-вот должны начаться.

Не став спорить с Сергеем Ивановичем, я сразу же включила телевизор и отыскала мой любимый канал. Мы все уставились на экран в ожидании красавчика-ведущего, с которым, кстати, у Маринки был недельный роман.

Вскоре начались «Тарасовские новости». Кратко перечислив все события, достойные того, чтобы о них узнали все жители нашего города, голубоглазый брюнет начал выпуск с подробностей ограбления инкассаторов у банка «Волга-Транс».

Поведав о том, что нам уже было известно, телеведущий предложил зрителям выслушать отчет следователя, занимающегося данным делом.

На экране появилось лицо полноватого журналиста с большими залысинами на лбу.

— Сразу же после сообщения о краже мы прибыли в тот самый парк, где растворились в толпе роллеры, ограбившие инкассаторов. Как стало известно, их было трое: двое юношей и одна рыжеволосая девушка. Парк был тщательно обследован, но следов преступников так и не обнаружили. И журналисты, и другие горожане пребывают в неведении: что же теперь планирует предпринять наша милиция, чтобы найти виновных в ограблении? Ответить на этот вопрос мы попросили следователя Кировского района Антона Павловича Захарчука.

На экране появилась голова следователя с большими залысинами на лбу.

Мужчина торопливо собрался с духом, глубоко вздохнул и только потом сухо выговорил:

— Да, мы действительно проверили всех работников и посетителей парка, но задача по поиску преступников осложняется тем, что нам неизвестно, как именно они выглядели. К тому же… — мужчина снова вздохнул, а я успела заметить за его спиной продавца мороженого, который, видимо, слышал все, о чем говорится, и как-то язвительно усмехался. Замечательный получился задний план.

— В парке имеется центр по прокату роликов, — продолжал Захарчук, — а потому катающихся на территории парка весьма много. На момент ограбления мы проверили всех роллеров, но разыскиваемых среди них не оказалось. Есть подозрение, что где-то в парке они сбросили ролики. Не исключена вероятность, что грабители успели переодеться.

— Так что же вы собираетесь делать дальше? — повторил свой вопрос журналист. — Ведь ни работников банка, ни простых горожан, особенно тех, кто имел в нем вклады, не устроит ответ: «не найдены». Каковы ваши дальнейшие действия?

— У нас есть несколько предположений и вариантов поиска преступников, — еще больше сдвинув брови и явно нервничая, продолжил следователь. — Но в интересах следствия мы бы не хотели пока оглашать эту информацию и давать тем самым преступникам шанс воспользоваться этими сведениями, чтобы окончательно затеряться…

— Ой, ну кто бы сомневался, что они так скажут! — взмахнула руками Широкова. — У них что не преступление, так секрет! В интересах следствия… — Маринка сплюнула в сторону, за что тут же словила от меня подзатыльник.

— Ты что, на улице находишься? — строго спросила я у нее. — Где вообще ты этого нахваталась? Сейчас же вытри.

— Так ничего же и нет, я так, образно, — попыталась оправдаться Широкова.

Но я была неумолима и все же заставила ее сходить на кухню за тряпкой и повозить ею по полу. К этому моменту выпуск новостей как раз подошел к концу. Начинался какой-то совершенно идиотский сериал, который игнорировала даже Маринка. Я выключила телевизор, затем повернулась к остальным и спросила:

— Ну что, у кого какие соображения?

— А какие тут могут быть соображения? И так ясно, что милиция просто ни черта не делает, — высказалась Широкова. — У них показуха сплошная, а результатов — ноль.

— Меня вообще-то мало интересует милиция, — заметила я в ответ. — Я спрашиваю, какие мысли возникли относительно наших дальнейших действий?

Маринка неопределенно повела плечами. Ромка вообще сделал вид, что этот вопрос к нему никакого отношения не имеет. На Виктора я даже не смотрела, так как тот говорил весьма редко. Да и спрашивать его было незачем: если что-то знает, скажет сам. Получилось, что единственным адресатом данного вопроса был Сергей Иванович Кряжимский. К нему-то я и повернулась.

— Ну что, Сергей Иванович, есть соображения на счет поимки воришек? — устало вздохнув, повторила я.

— Честно сказать, пока нет, — сознался тот. — Но меня все никак не покидает мысль о том, куда делись деньги. То есть, я имею в виду, интересно все-таки, где их спрятали. Не думаю, что похитители рискнули бы выйти вместе с ними через какие-либо ворота: милиция могла проверять все сумки и рюкзаки, да наверное, так и было.

— Тут я с вами совершенно согласна. Только ведь и мы не нашли никакого потайного места, куда можно было бы спрятать краденое. Не в землю же, ей-богу, они деньги зарывали.

— А я думаю, они с ними ушли, — почему-то решила Широкова. — Лично я бы побоялась их где-то прятать — а вдруг кто случайно найдет? Ищи потом этого счастливчика: ты тырил, а ему так легко достанется. Нет уж, лучше передать денежки кому-то из своих, и никаких проблем.

— А ведь Мариночка дело говорит, — неожиданно согласился с ней Кряжимский. — Ребята могли передать деньги кому-то своему, кто уже давно был в парке — старушке, ребенку, беременной женщине.

— Ну да, а как тот эти денежки выносить собирался, их ведь целых два мешка? — не успокаивалась я. — В карманах или, может, в банке из-под «Спрайта»? А может…

Неожиданно меня осенило.

В голове как-то сама собой встала картинка из «Новостей» с язвительно улыбающимся продавцом мороженого на заднем плане. Морозильные камеры — вот то, что наверняка не проверялось. Деньги достаточно было лишь сунуть под коробку с мороженым — и можно спокойно покидать парк. Кстати, а ведь…

— Черт, я, кажется, знаю, кто вынес деньги их парка, — сообщила я всем сногсшибательную весть.

— Кто же? — в один голос воскликнули Ромка с Маринкой, а Кряжимский сосредоточенно уставился на меня.

— Продавец мороженого, тот самый, что только что мелькал в «Новостях» на заднем плане. Вы обратили внимание, как он улыбался?

— Подумаешь, улыбался, — усмехнулась Широкова. — Он что, не мог посмеяться над словами этого мента? С чего тебе вдруг пришло в голову, что это именно он? Мороженщиков там черт знает сколько было.

— Я уверена, что это был он, — продолжала настаивать я на своем. — Я сама обследовала этот участок и его там не видела. А ведь был самый разгар дня. С чего бы ему покидать парк, когда выручка сама бежит в руки? Вот-вот, — сама же и ответила я, — он мог сделать это только в одном случае: если у него были деньги и он хотел поскорее их вынести, пока милиция не додумалась осмотреть все морозильные камеры.

— Оля, ты — гений, — теперь уже сделала мне комплимент Широкова. — И как мы сами раньше об этом не подумали? И что, сейчас мы поедем ловить этого типа?

— Смеешься? — с издевкой переспросила я. — Я же говорю, что он покинул парк еще до нашего прибытия. Или ты надеешься, что он вернулся назад и ждет, когда мы соизволим его потревожить? Лучше всего наведаться в этот парк завтра утром, попытаться найти этого мороженщика и поговорить с ним.

— А ты думаешь, что, срубив столько бабок, он захочет выходить на работу? — засомневалась Широкова. — Да ему теперь год, а то и больше, можно о зарплате не беспокоиться.

— В любом случае, съездить туда стоит. Во-первых, его могут знать другие работники, а значит, есть шанс выяснить его личность и адрес. И во-вторых, нужно расспросить у соседей, не подъезжали ли к нему роллеры.

— Класс! Значит, я опять завтра смогу погонять на роликах, — мечтательно протянул наш курьер.

Я встала со своего места и направилась в сторону кухни.

— Кто-нибудь будет пить кофе?