Неточные совпадения
Рассуждающие таким
образом, под предлогом мистики, совершенно устраняют веру ради религиозно-эмпирической очевидности; при этом
своеобразном мистическом позитивизме (который, впрочем, чаще всего оказывается, кроме того, и иллюзионизмом) совершенно устраняется подвиг веры и ее усилия, а поэтому отрицается и самая вера, а вместе с нею и неразрывно связанные с ней надежда и любовь, место которых занимает откровенное самомнение.
Григорий Нисский отрицает изначальную двуполость человека, подвергая
своеобразной экзегезе текст Бытия 1:27: «Сказано: сотвори Бог человека, по
образу Божию сотвори его; творение созданного по
образу приводится к окончанию.
Неточные совпадения
Так начиналась
своеобразная фантастическая лекция о жизни и людях — лекция, в которой, благодаря прежнему
образу жизни Лонгрена, случайностям, случаю вообще, — диковинным, поразительным и необыкновенным событиям отводилось главное место.
Инцидент был исчерпан. В первый еще раз такое столкновение разрешилось таким
образом. «Новый учитель» выдержал испытание. Мы были довольны и им, и — почти бессознательно — собою, потому что также в первый раз не воспользовались слабостью этого юноши, как воспользовались бы слабостью кого-нибудь из «старых». Самый эпизод скоро изгладился из памяти, но какая-то ниточка
своеобразной симпатии, завязавшейся между новым учителем и классом, осталась.
Выезжали мы поздно, проезжали мало, и если была в этом хорошая сторона, то разве та, что таким
образом мы имели случай ознакомиться с
своеобразным бытом этих ленских станочников…
Все 28 человек, у которых было сделано лишь частичное вырезывание щитовидной железы, были найдены совершенно здоровыми; из восемнадцати же человек, у которых была вырезана вся железа, здоровыми оказались только двое; остальные представляли
своеобразный комплекс симптомов, который Кохер характеризует следующим
образом: «задержание роста, большая голова, шишковатый нос, толстые губы, неуклюжее тело, неповоротливость мысли и языка при сильной мускулатуре, — все это с несомненностью указывает на близкое родство описываемого страдания с идиотизмом и кретинизмом».
Но носимый Салтыковой целые годы хитроумный план имел для нее самой
своеобразное наслаждени среди битья своих дворовых и крепостных смертным боем, он был все же разнообразием, умственной, духовной пищей жестокой помещицы, а в этой пище нуждался даже этот лютый зверь в человеческом
образе, эта, сделавшая свое имя, именем исторического изверга, — Салтычиха. Развязка плана близилась к концу. Ее ускорила сама Фимка.