Неточные совпадения
На пути оккультного
познания, как и всякого
познания вообще, при постоянном и бесконечном углублении в область божественного, в мире нельзя, однако, встретить
Бога, в этом
познании есть бесконечность — в религиозном смысле дурная, т. е. уводящая от
Бога, ибо к Нему не приближающая.
Это не метод
познания с его верной, рассчитанной поступью, это безумие для мира сего, и его хочет
Бог.
И если индивидуальная истина есть вообще contradictio in adjecto даже в области
познания, то уж тем более в области религии, где каждый отдельный индивид перед лицом
Бога ощущает себя как человек или как человечество.
Бог недоступен разуму как предмет
познания, есть для него Ding an sich, находится вне досягаемости для его категорий.
Философия не есть мудрость мира, но
познание не-мирового (Nichtweltlichen), не
познание внешней меры, эмпирического бытия и жизни, но знание того, что вечно, что есть
Бог и что проистекает из его натуры…
«
Бог недоступен нашему
познанию, разве только по бытию (κατά του είναι); ибо одно только существование (ΰπαρξις), вот то, что мы знаем* о нем, кроме же существования — ничего» [Quod. D. s. immut.
Ибо все то есть задняя Божия, что после
Бога доставляет нам
познание о Нем, подобно тому как отражение и изображение солнца в водах показывает солнце слабым взорам, которые не могут смотреть на него, потому что живость света поражает чувство…
«После первой и блаженной природы (Божества) никто — не из людей только, но даже и из премирных сил, и самих, говорю, Херувимов и Серафимов — никогда не познал
Бога, если кому не открыл Он сам» (1–2). «Из относящегося к учению о
Боге и воплощении как не все неизреченно, так и не все может быть выражено речью; и не все недоступно
познанию, и не все доступно ему» (3).
И познать о
Боге ты ничего не можешь, ибо
Бог выше всякого
познания.
Бог постижим только в силу и меру своего откровения о Себе: «Видел дух мой с радостным ужасом, что вне пределов сего вечного округа (шара Вечности) ничего не было, как только бесконечное непостижимое Божество, без цели и пределов, и что вне сего шара Вечности ничего не можно было о самом
Боге ни видеть, ни познавать, кроме только отрицательного
познания, то есть что Он не есть» (гл. V, § 6).
Вопрос о софийной природе понятий [Учение Николая Мальбранша о видении вещей в
Боге и о богопознании как сущности
познания вещей представляет большую аналогию к учению, здесь развиваемому (обстоятельный очерк учения Мальбранша на русском языке см. у Μ. Η. Ершова.
«Гнозис», «духовное знание», вновь выставляется средством сделаться «
богами», в сознании софийности своей и богонасыщенности всей софийной твари, причем ради
познания твари, под предлогом углубления в божественную стихию мира, получается забвение о
Боге.
Одновременно с этим
Бог пробуждает в человеке сознание его тварной свободы тем, что дает ему закон или заповедь: «И заповедал Господь
Бог, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от древа
познания добра и зла не ешь от него: ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2:16–17).
В религиозном своем существе язычество есть
познание невидимого чрез видимое,
Бога через мир, откровение Божества в твари.
Когда же я узрел, что вы в суждениях ваших вождаетесь рассудком, то предложил вам связь понятий, ведущих к
познанию бога; уверен во внутренности сердца моего, что всещедрому отцу приятнее зрети две непорочные души, в коих светильник познаний не предрассудком возжигается, но что они сами возносятся к начальному огню на возгорение.
Из безмерных мук, из отчаяния и слез, из ощущения растерзанной и разъединенной жизни рождается радостное
познание бога и его откровений, познание высшего единства мира, просветленное примирение с жизнью.
Неточные совпадения
«У него тоже были свои мысли, — подумал Самгин, вздохнув. — Да, “
познание — третий инстинкт”. Оказалось, что эта мысль приводит к
богу… Убого. Убожество. “Утверждение земного реального опыта как истины требует служения этой истине или противодействия ей, а она, чрез некоторое время, объявляет себя ложью. И так, бесплодно, трудится, кружится разум, доколе не восчувствует, что в центре круга — тайна, именуемая
бог”».
«Все, говорит, я исследовал и, кроме
бога, утверждаемого именно православной церковью, ничего неоспоримого — нет!» — «А — как же третий инстинкт, инстинкт
познания?» Оказывается, он-то и ведет к
богу, это есть инстинкт богоискательства.
— Когда изгоняемый из рая Адам оглянулся на древо
познания, он увидал, что
бог уже погубил древо: оно засохло. «И се диавол приступи Адамови и рече: чадо отринутое, не имаши путя инаго, яко на муку земную. И повлек Адама во ад земный и показа ему вся прелесть и вся скверну, их же сотвориша семя Адамово». На эту тему мадьяр Имре Мадач весьма значительную вещь написал. Так вот как надо понимать, Лидочка, а вы…
Истина, единая цельная Истина есть
Бог, и
познание Истины есть вхождение в божественную жизнь.
— Напротив, я ничего не имею против
Бога. Конечно,
Бог есть только гипотеза… но… я признаю, что он нужен, для порядка… для мирового порядка и так далее… и если б его не было, то надо бы его выдумать, — прибавил Коля, начиная краснеть. Ему вдруг вообразилось, что Алеша сейчас подумает, что он хочет выставить свои
познания и показать, какой он «большой». «А я вовсе не хочу выставлять пред ним мои
познания», — с негодованием подумал Коля. И ему вдруг стало ужасно досадно.