Неточные совпадения
Исходя из своего религиозного монизма, для которого Божество есть лишь
глубина бытия, а не трансцендентное начало, открывающееся
миру, Эккегарт фактически устраняет откровение Божества
в собственном смысле, заменяя его самооткровением твари («прорывом» чрез тварность); соответственно этому спиритуалистически истолковывается и евангельская история.
Перед лицом мировых неисследимостей,
в беспредельности мировых пространств и безбрежности мировых времен,
в неизмеримости мировых
глубин и необъятности мировых громад, — звучит он, этот чудесный голос, властно шепчущий:
миру, во всей его безмерности, не принадлежит его бытие, — оно ему дано.
И тогда неизбежно голосами
мира, идущими из
глубины, внушаемо будет иное, противоположное сознание:
мир не сотворен, он
в себе самом имеет основу, есть свое собственное создание; нет высшего бытия, чем мировое, и нет ничего, что было бы выше бытия.
Творение есть поэтому и акт безмерного смирения Абсолютного, которое совлекается актуальности своей: любовь-смирение, эта предельная и универсальная добродетель христианства, есть и онтологическая основа творения. Давая
в себе место
миру с его относительностью, Абсолютное
в любви своей смиряется пред тварью, — воистину неисследимы
глубины божественной любви-смирения!
Софийность
мира имеет для твари различную степень и
глубину:
в высшем своем аспекте это — Церковь, Богоматерь, Небесный Иерусалим, Новое Небо и Новая Земля; во внешнем, периферическом действии
в космосе она есть универсальная связь
мира, одновременно идеальная и реальная, живое единство идеальности и реальности, мыслимосТи и бытия, которого ищет новейшая спекулятивная философия (Фихте, Шеллинг, Гегель, неокантианство).
В религиозном процессе, который и составляет существо мировой истории, дело идет о спасении от
мира, о взыскании Бога человеком («из
глубины воззвах к Тебе, Господи») [Пс. 129:1.], а вместе и о спасении
мира.
Она связана с тем ощущением запредельной
глубины мира и тем трепетом, который им пробуждается
в душе.
Итак, на эмпирической поверхности происходит разложение религиозного начала власти и торжествует секуляризация, а
в мистической
глубине подготовляется и назревает новое откровение власти — явление теократии, предваряющее ее окончательное торжество за порогом этого зона [Термин древнегреческой философии, означающий «жизненный век», «вечность»;
в иудео-христианской традиции означает «
мир», но не
в пространственном смысле (космос), а
в историческом и временном аспекте («век», «эпоха»).]
Неточные совпадения
Вронский защищал Михайлова, но
в глубине души он верил этому, потому что, по его понятию, человек другого, низшего
мира должен был завидовать.
Ему грезилось
в болезни, будто весь
мир осужден
в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из
глубины Азии на Европу.
За чаем Клим услыхал, что истинное и вечное скрыто
в глубине души, а все внешнее, весь
мир — запутанная цепь неудач, ошибок, уродливых неумелостей, жалких попыток выразить идеальную красоту
мира, заключенного
в душах избранных людей.
Ему доступны были наслаждения высоких помыслов; он не чужд был всеобщих человеческих скорбей. Он горько
в глубине души плакал
в иную пору над бедствиями человечества, испытывал безвестные, безыменные страдания, и тоску, и стремление куда-то вдаль, туда, вероятно,
в тот
мир, куда увлекал его, бывало, Штольц…
В вашем покое будет биться пульс, будет жить сознание счастья; вы будете прекраснее во сто раз, будете нежны, грустны, перед вами откроется
глубина собственного сердца, и тогда весь
мир упадет перед вами на колени, как падаю я…