— Bonnet blanc, blanc bonnet… [
Что в лоб, что по лбу… (фр.).] Только я родителю ничего не дам, — сказал он и взял в руки бумажник. — И тебе загорелось сейчас же?
Неточные совпадения
Старик осторожно приотворил дверь. Разговор смолк. Он вошел и вернулся тотчас же. А за ним выбежал ражий офицер с красным, лоснящимся лицом, завитой, с какими-то рожками на
лбу, еще мальчик
по летам, но уже ожирелый,
в уланке с красным кантом и золотой петлицей на воротнике. Уланка была сшита нарочно непомерно коротко и узко, так
что формы корнета выставлялись напоказ при каждом повороте.
В петлице торчал солдатский Георгиевский крест на широкой ленте и как будто больших размеров,
чем делают обыкновенно.
Мы оба требуем от масс подчинения, а во имя чего мы этого требуем — во имя ли принципов «порядка» или во имя"жизни духа" — право, это еще не суть важно, Blanc bonnet, bonnet Blanc [
Что в лоб, что по лбу (франц.)] — вот и всё.
Неточные совпадения
Левин положил брата на спину, сел подле него и не дыша глядел на его лицо. Умирающий лежал, закрыв глаза, но на
лбу его изредка шевелились мускулы, как у человека, который глубоко и напряженно думает. Левин невольно думал вместе с ним о том,
что такое совершается теперь
в нем, но, несмотря на все усилия мысли, чтоб итти с ним вместе, он видел
по выражению этого спокойного строгого лица и игре мускула над бровью,
что для умирающего уясняется и уясняется то,
что всё так же темно остается для Левина.
Я ожидал того,
что он щелкнет меня
по носу этими стихами и скажет: «Дрянной мальчишка, не забывай мать… вот тебе за это!» — но ничего такого не случилось; напротив, когда все было прочтено, бабушка сказала: «Charmant», [Прелестно (фр.).] и поцеловала меня
в лоб.
Когда Грэй поднялся на палубу «Секрета», он несколько минут стоял неподвижно, поглаживая рукой голову сзади на
лоб,
что означало крайнее замешательство. Рассеянность — облачное движение чувств — отражалось
в его лице бесчувственной улыбкой лунатика. Его помощник Пантен шел
в это время
по шканцам с тарелкой жареной рыбы; увидев Грэя, он заметил странное состояние капитана.
«Черт возьми! — продолжал он почти вслух, — говорит со смыслом, а как будто… Ведь и я дурак! Да разве помешанные не говорят со смыслом? А Зосимов-то, показалось мне, этого-то и побаивается! — Он стукнул пальцем
по лбу. — Ну
что, если… ну как его одного теперь пускать? Пожалуй, утопится… Эх, маху я дал! Нельзя!» И он побежал назад, вдогонку за Раскольниковым, но уж след простыл. Он плюнул и скорыми шагами воротился
в «Хрустальный дворец» допросить поскорее Заметова.
— Фу! перемешал! — хлопнул себя
по лбу Порфирий. — Черт возьми, у меня с этим делом ум за разум заходит! — обратился он, как бы даже извиняясь, к Раскольникову, — нам ведь так бы важно узнать, не видал ли кто их,
в восьмом часу,
в квартире-то,
что мне и вообразись сейчас,
что вы тоже могли бы сказать… совсем перемешал!