Неточные совпадения
В голове его действительно не очень еще сильно шумело, хотя за обедом он пил брудершафт с
целым десятком не известных ему юношей. Один отвел его в угол, за
колонну, — обедали в новой белой зале, — и спросил его...
Свет терялся в пыльной мгле между толстыми
колоннами; с хор виднелись ряды голов в два яруса, открывались шеи, рукава, иногда
целый бюст…
Зазвонили. Палтусов поднял голову и поглядел вверх, на колокольню. Чего же стоит забраться вон туда, откуда идет звон. Дверь теперь отперта… Звонарь не доглядит. Дать ему рубль. А потом легонько подойти к перилам. Один скачок… и кончено!.. В Лондоне бросаются же каждый год с
колонн на Трафальгар-сквере, и с колокольни св. Павла
целыми дюжинами бросаются…
Через местечко проводили ежедневно
целые колонны пленных неприятелей, и лишь только начинало смеркаться, я высылал на улицу Афоньку приглашать ко мне всех отсталых французов, которые, не находя приюта, бродили, как тени, взад и вперед по улице.
Прохожие, при виде печальной процессии, маленького гробика, скрытого под массою венков,
целой колонны институток, следовавших за гробом, снимали шапки, истово крестились и провожали нас умиленными глазами.
Ночь с ее голубым небом, с ее зорким сторожем — месяцем, бросавшим свет утешительный, но не предательский, с ее туманами, разлившимися в озера широкие, в которые погружались и в которых исчезали
целые колонны; усыпанные войском горы, выступавшие посреди этих волшебных вод, будто плывущие по ним транспортные, огромные суда; тайна, проводник — не робкий латыш, следующий под нагайкой татарина, — проводник смелый, вольный, окликающий по временам пустыню эту и очищающий дорогу возгласом: «С богом!» — все в этом ночном походе наполняло сердце русского воина удовольствием чудесности и жаром самонадеянности.
Неточные совпадения
Непосредственно за главным зданием, спускаясь по Нагорной улице, тянулся
целый ряд каменных пристроек, тоже украшенных
колоннами, лепными карнизами и арабесками.
Дом представлял из себя великолепную развалину: карнизы обвалились, крыша проржавела и отстала во многих местах от стропил
целыми полосами; массивные
колонны давно облупились, и сквозь отставшую штукатурку выглядывали обсыпавшиеся кирпичи; половина дома стояла незанятой и печально смотрела своими почерневшими окнами без рам и стекол.
Фасад с
колоннами и мезонином, ворота в форме триумфальной арки, великолепный подъезд, широкий двор и десятки ненужных пристроек, в числе которых были и оранжереи специально для ананасов, и конюшни на двадцать лошадей, и
целый ряд каких-то корпусов, значение которых теперь трудно было угадать.
Татьяна Борисовна
целовала племянника в лоб и распутывала узелок: свиток раскрывался и представлял любопытному взору зрителя круглый, бойко оттушеванный храм с
колоннами и алтарем посередине; на алтаре пылало сердце и лежал венок, а вверху, на извилистой бандероле, четкими буквами стояло: «Тетушке и благодетельнице Татьяне Борисовне Богдановой от почтительного и любящего племянника, в знак глубочайшей привязанности».
В Москве есть особая varietas [разновидность (лат.).] рода человеческого; мы говорим о тех полубогатых дворянских домах, которых обитатели совершенно сошли со сцены и скромно проживают
целыми поколениями по разным переулкам; однообразный порядок и какое-то затаенное озлобление против всего нового составляет главный характер обитателей этих домов, глубоко стоящих на дворе, с покривившимися
колоннами и нечистыми сенями; они воображают себя представителями нашего национального быта, потому что им «квас нужен, как воздух», потому что они в санях ездят, как в карете, берут за собой двух лакеев и
целый год живут на запасах, привозимых из Пензы и Симбирска.