Неточные совпадения
Птицы на головах Минина и Пожарского, протянутая в пространство рука, пожарный солдатик у решетки, осевшийся, немощный и плоский купол гостиного двора и вся Ножовая линия
с ее фронтоном и фризом,
облезлой штукатуркой и барельефами, темные пятнистые ящики Никольских и Спасских ворот, отпотелая стена
с башнями и под нею загороженное место обвалившегося бульвара; а из-за зубцов стены — легкая ротонда сената, голубая церковь, точно перенесенная из Италии, и дальше — сказочные золотые луковицы соборов, — знакомые, сотни раз воспринятые образы стояли в своей вековой неподвижности…
В гостиной в два окна,
с облезлой штофной мебелью и покосившимися половицами, на среднем диване приготовили постель. Когда Тася приотворила дверь, ее брат Ника — Никанор Валентинович — снимал
с себя сюртук
с красным воротником и полковничьими погонами на белой, кавалерийской подкладке. Он обернулся на скрип двери.
Неточные совпадения
Камера, в которой содержалась Маслова, была длинная комната, в 9 аршин длины и 7 ширины,
с двумя окнами, выступающею
облезлой печкой и нарами
с рассохшимися досками, занимавшими две трети пространства. В середине, против двери, была темная икона
с приклеенною к ней восковой свечкой и подвешенным под ней запыленным букетом иммортелек. За дверью налево было почерневшее место пола, на котором стояла вонючая кадка. Поверка только что прошла, и женщины уже были заперты на ночь.
В первой комнате,
с большой выступающей
облезлой печью и двумя грязными окнами, стояла в одном углу черная мерка для измерения роста арестантов, в другом углу висел, — всегдашняя принадлежность всех мест мучительства, как бы в насмешку над его учением, — большой образ Христа.
У Ильинских ворот он указал на широкую площадь. На ней стояли десятки линеек
с облезлыми крупными лошадьми. Оборванные кучера и хозяева линеек суетились. Кто торговался
с нанимателями, кто усаживал пассажиров: в Останкино, за Крестовскую заставу, в Петровский парк, куда линейки совершали правильные рейсы. Одну линейку занимал синодальный хор, певчие переругивались басами и дискантами на всю площадь.
На вид это был неизменно самый грязный дом в столице,
с облупленной штукатуркой,
облезлый,
с никогда не мывшимися окнами, закоптелыми изнутри.
К подъезду Малого театра, утопая железными шинами в несгребенном снегу и ныряя по ухабам, подползла
облезлая допотопная театральная карета. На козлах качался кучер в линючем армяке и вихрастой,
с вылезшей клочьями паклей шапке,
с подвязанной щекой. Он чмокал, цыкал, дергал веревочными вожжами пару разномастных, никогда не чищенных «кабысдохов», из тех, о которых популярный в то время певец Паша Богатырев пел в концертах слезный романс: