Неточные совпадения
Разом взявшись за руки, накинулись на гостью две девушки, обе блондинки, высокие, перетянутые, одна в коротких волосах, другая в
косе, перевязанной цветною лентой, — такие же бойкие, как и Любаша, но менее резкие и
с более барскими манерами.
Берта вышла. Марья Орестовна застегнула сама остальные пуговки. Их было множество — и на груди, и на боках, и на рукавах. Она стерла
с лица пудру и поправила голубую косыночку, стягивавшую ей голову над
косой.
С лицом ей труднее было поладить. Оно не расправлялось. Попробовала она улыбнуться — выходило и кисло и фальшиво. А она не хотела этого… Лучше пусть лицо будет расстроено.
Пирожков записал что-то в книгу и заплатил полному лакею. Долго снимала Тася шубку, калоши и платок. Она все сильнее волновалась. Барышня все еще не успокоилась в ней. Платье она нарочно надела домашнее, серенькое,
с кожаным кушаком. Но волосы заплела в
косу. Не богато она одета, но видно сразу, что ее туалет, перчатки, воротничок, лицо, манеры мало подходят к этому месту.
Играть при актере, при авторе! Сначала у Таси дух захватило. Грушева, крикнув в дверь, ушла в столовую… Тася имела время приободриться. Пьесу она взяла
с собой «на всякий случай». Книга лежала в кармане ее шубки. Тася сбегала в переднюю, и когда она была на пороге гостиной, из столовой вышли гости Грушевой за хозяйкой. За ними следом показалась высокая девочка, лет четырнадцати, в длинных
косах и в сереньком, еще полукоротком платье.
Рядом
с ней раскинулась ее кузина Любаша, без шляпки,
с длинными двумя
косами, в зеленом платье
с вырезом на груди.
В следующий антракт ему захотелось подсесть к ней. Но это было не легко. Справа рядом
с ней сидела странная особа в
косах; налево, тоже рядом, — курчавый молодец в коричневом пиджаке.
— Об этом в другой раз, — уже совсем шутливо сказал Палтусов. — Так вы все одна. А кто же эта девица
с длинными
косами?
Черные глаза, большие, маслянистые, совсем испанский овал лица, смуглого, но
с нежным румянцем, яркие губы, белые атласные плечи, золотые стрелы в густой
косе; огненное платье
с корсажем, обшитым черными кружевами, выступало перед ним на фоне боковой двери в ту комнату, где приготовлен был рояль для тапера.
"Черти, дьяволы! — бранилась она про себя. — И за каким шутом, прости Господи, чертоги такие вывели? Муж
с женой не живут вместе. Она — скаред, делами заправляет, над каждой копейкой дрожит… Так и жила бы на своей фабрике… А то лектрису ей понадобилось. На-ко поди!.. На Волге-то — там тятька за
косы таскал; а здесь барыню из себя корчит и под предлогом благочестия шашни со всеми заводит…"
Помещик так растрогался, // Что правый глаз заплаканный // Ему платочком вытерла // Сноха
с косой распущенной // И чмокнула старинушку // В здоровый этот глаз. // «Вот! — молвил он торжественно // Сынам своим наследникам // И молодым снохам. — // Желал бы я, чтоб видели // Шуты, врали столичные, // Что обзывают дикими // Крепостниками нас, // Чтоб видели, чтоб слышали…»
Бетси, одетая по крайней последней моде, в шляпе, где-то парившей над ее головой, как колпачок над лампой, и в сизом платье
с косыми резкими полосами на лифе с одной стороны и на юбке с другой стороны, сидела рядом с Анной, прямо держа свой плоский высокий стан и, склонив голову, насмешливою улыбкой встретила Алексея Александровича.
Мужики идут с поля,
с косами на плечах; там воз с сеном проползет, закрыв всю телегу и лошадь; вверху, из кучи, торчит шапка мужика с цветами да детская головка; там толпа босоногих баб, с серпами, голосят…
Это неправда: мальчишки эти были вершков четырнадцати ростом, с бородой, с волосами, собранными в густой пучок на маковке, а мальчишки у них ходят, как наши девчонки,
с косой и пробором среди головы.
Неточные совпадения
На бабах платья красные, // У девок
косы с лентами, // Лебедками плывут!
Под берегом раскинуты // Шатры; старухи, лошади //
С порожними телегами // Да дети видны тут. // А дальше, где кончается // Отава подкошенная, // Народу тьма! Там белые // Рубахи баб, да пестрые // Рубахи мужиков, // Да голоса, да звяканье // Проворных
кос. «Бог на́ помочь!» // — Спасибо, молодцы!
Под песню ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что день без солнышка, // Мой век — что ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да
с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за
косу, // Как редьку за вихор!
Восстав от сна
с молитвою, // Причесывает голову // И держит наотлет, // Как девка,
косу длинную // Высокий и осанистый // Протоиерей Стефан.
Другая белокурая, //
С распущенной
косой, // Ай, косонька! как золото // На солнышке горит!