Неточные совпадения
Сзади, из-за плеча, улыбался супруг, белый, с
розовыми щеками, пухлый, обросший каким-то мохом вместо волос, маленького роста, с начинающимся брюшком, во фраке и белом
галстуке. Он нес голубую с серебром накидку жены.
В бархатном сюртуке, в голубом либо в
розовом галстуке, художник какой-нибудь непризнанный, певец без голосу, музыкант на неизвестном инструменте, а то так и вовсе темная личность, а голову держит гордо.
Вы, кажется, смеетесь, молодой идиот в
розовом галстуке? — обратился он вдруг к кому-то за соседним столиком.
В кишиневском «Эльдорадо» — так назывался кафе-шантан — играл густо напомаженный еврей-тапер в
розовом галстуке, и под звуки его музыки пели надорванными голосами разные дульсинеи-арфянки в сильно декольтированных яркого цвета платьях, с очень короткими юбками.
Неточные совпадения
Являлся чиновник особых поручений при губернаторе Кианский, молодой человек в носках одного цвета с
галстуком, фиолетовый протопоп Славороссов; благообразный, толстенький тюремный инспектор Топорков, человек с голым черепом, похожим на огромную, уродливую жемчужину «барок», с невидимыми глазами на жирненьком лице и с таким же, почти невидимым, носом, расплывшимся между
розовых щечек, пышных, как у здорового ребенка.
Впереди всех стояла в дни свадебных балов белая, золоченая, вся в стеклах свадебная карета, в которой привозили жениха и невесту из церкви на свадебный пир: на паре крупных лошадей в белоснежной сбруе, под голубой, если невеста блондинка, и под
розовой, если невеста брюнетка, шелковой сеткой. Жених во фраке и белом
галстуке и невеста, вся в белом, с венком флердоранжа и с вуалью на голове, были на виду прохожих.
— Ну, что ж ты, батюшка, стал предо мною, глаза выпучил! — продолжала кричать на меня бабушка, — поклониться — поздороваться не умеешь, что ли? Аль загордился, не хочешь? Аль, может, не узнал? Слышишь, Потапыч, — обратилась она к седому старичку, во фраке, в белом
галстуке и с
розовой лысиной, своему дворецкому, сопровождавшему ее в вояже, — слышишь, не узнает! Схоронили! Телеграмму за телеграммою посылали: умерла аль не умерла? Ведь я все знаю! А я, вот видишь, и живехонька.