— А!.. Quelle chance! [Какая удача! (фр.).] — встретил Палтусова около двери
в боковую комнату брат Марьи Орестовны, Nicolas Леденщиков, во фраке и белом жилете, по новой моде, и с какой-то нерусской орденской ленточкой в петлице.
Неточные совпадения
Вот они
в той
комнате, откуда все
боковые двери ведут на хоры и
в круглую гостиную. Сразу нахлынула публика. С хор спускались дамы и девицы
в простеньких туалетах,
в черных шерстяных платьях, старушки, пожилые барыни
в наколках, гимназисты, девочки-подростки, дети.
Черные глаза, большие, маслянистые, совсем испанский овал лица, смуглого, но с нежным румянцем, яркие губы, белые атласные плечи, золотые стрелы
в густой косе; огненное платье с корсажем, обшитым черными кружевами, выступало перед ним на фоне
боковой двери
в ту
комнату, где приготовлен был рояль для тапера.
Пирожков осмотрелся. Он стоял у камина,
в небольшом, довольно высоком кабинете, кругом установленном шкапами с книгами. Все смотрело необычно удобно и размеренно
в этой
комнате. На свободном куске одной из
боковых стен висело несколько портретов. За письменным узким столом, видимо деланным по вкусу хозяина, помещался род шкапчика с перегородками для разных бумаг.
Комната дышала уютом тихого рабочего уголка, но мало походила на кабинет адвоката-дельца.
Несмотря, однако ж, на такую размолвку, гость и хозяин поужинали вместе, хотя на этот раз не стояло на столе никаких вин с затейливыми именами. Торчала одна только бутылка с каким-то кипрским, которое было то, что называют кислятина во всех отношениях. После ужина Ноздрев сказал Чичикову, отведя его
в боковую комнату, где была приготовлена для него постель: