От него я также много слышал подробностей о тогдашнем деляческом мире, но в мой роман я ввел, кроме бытовых сцен, и любовную фабулу, и
целую историю молодого супружества, и судьбу вдовы эмигранта с девочкой вроде Лизы Герцен, перенеся их из-за границы в Россию.
Неточные совпадения
Для нас, новичков, первым номером был профессор русской
истории Иванов, родом мой земляк, нижегородец, сын сельского попа из окрестностей Нижнего. В его аудитории, самой обширной, собирались слушатели
целых трех разрядов и двух факультетов.
Оба знаменитых химика оказались казанцами. Бутлеров создал русскую"школу"химии, чего нельзя сказать про Зинина. Он оставался сам по себе, крупный ученый и прекрасный преподаватель, но не сыграл такой роли, как Бутлеров, в
истории русской химической науки в смысле создания
целой «школы».
По русской
истории я не готовился ни одного дня на Васильевском острову. В Казани у профессора Иванова я прослушал
целый курс, и не только прагматической
истории, но и так называемой «пропедевтики», то есть науки об источниках вещных и письменных, и, должно быть, этого достаточно было, чтобы через пять с лишком лет кое-что да осталось в памяти.
Сам по себе он был совсем не"бунтарь"; даже и не ходок в народе с
целью какой бы то ни было пропаганды. Он ходил собирать песни для П.Киреевского, а после своей
истории больше уже этим не занимался, проживал где придется и кое-что пописывал.
Пришла весна, и Люксембургский сад (тогда он не был урезан, как впоследствии) сделался на
целые дни местом моих уединенных чтений. Там одолевал я и все шесть томов"Системы позитивной философии", и прочел еще много книг по
истории литературы, философии и литературной критике. Никогда в моей жизни весна — под деревьями, под веселым солнцем — не протекала так по-студенчески, в такой гармонии всех моих духовных запросов.
В школе старика Рикура я слышал самую высшую"читку"(как у нас говорят актеры) и знакомился по его интересным, живым рассказам со всей
историей парижских театров, по меньшей мере с эпохи июльской революции, то есть за
целых тридцать пять лет.
Я имел редкое счастие прослушать
целых три его курса: по
истории итальянского Ренессанса, голландской живописи и греческого ваяния. Эти курсы вошли потом в его"Философию искусства".
Для Агафьи Михайловны, для няни, для деда, для отца даже Митя был живое существо, требующее за собой только материального ухода; но для матери он уже давно был нравственное существо, с которым уже была
целая история духовных отношений.
Посмотрите, вот нас двое умных людей; мы знаем заранее, что обо всем можно спорить до бесконечности, и потому не спорим; мы знаем почти все сокровенные мысли друг друга; одно слово — для нас
целая история; видим зерно каждого нашего чувства сквозь тройную оболочку.
— У вас, mon ange, каждое мимолетное движение —
целая история, — объясняла Хина Зосе ее совершенства. — Даже в самых недостатках сказывается кровь, порода.
Неточные совпадения
Глуповцы ужаснулись. Припомнили генеральное сечение ямщиков, и вдруг всех озарила мысль: а ну, как он этаким манером
целый город выпорет! Потом стали соображать, какой смысл следует придавать слову «не потерплю!» — наконец прибегли к
истории Глупова, стали отыскивать в ней примеры спасительной градоначальнической строгости, нашли разнообразие изумительное, но ни до чего подходящего все-таки не доискались.
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки.
История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее
истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям.
Все присутствующие изъявили желание узнать эту
историю, или, как выразился почтмейстер, презанимательную для писателя в некотором роде
целую поэму, и он начал так:
Там, слышно, бывший студент на большой дороге почту разбил; там передовые, по общественному своему положению, люди фальшивые бумажки делают; там, в Москве, ловят
целую компанию подделывателей билетов последнего займа с лотереей, — и в главных участниках один лектор всемирной
истории; там убивают нашего секретаря за границей, по причине денежной и загадочной…
— Теперь Валентин затеял новую канитель, — им руководят девицы Радомысловы и веселые люди их кружка.
Цель у них — ясная: обобрать болвана, это я уже сказала. Вот какая
история. Он рассказывал тебе?