Неточные совпадения
В последнюю мою поездку в Петербург дерптским студентом я был принят и
начальником репертуара П.С.Федоровым, после того как мою комедию"Фразеры"окончательно одобрили в комитете и она находилась в цензуре, где ее и запретили. В судьбе ее повторилась история с моим руководством. Редакция"
Русского слова"затеряла рукопись, и молодой автор оказался так безобиден, что не потребовал никакого вознаграждения.
Московские традиции и преданность Островскому представлял собою и Горбунов, которого я стал вне сцены видать у
начальника репертуара Федорова, где он считался как бы своим человеком. Как рассказчик — и с подмостков и в домах — он был уже первый увеселитель Петербурга. По обычаю того времени, свои народные рассказы он исполнял всегда в
русской одежде и непременно в красной рубахе.
— Спросишь Хан-Магому. Хан-Магома знает, что делать и что говорить. Его свести к
русскому начальнику, к Воронцову, князю. Можешь?
Китайцы выезжали на поля. Начинался сев. Начальников русских частей объезжали два китайских чиновника с шариками на шляпах, со свитою из пестрых китайских полицейских с длинными палками. Чиновники предъявляли бумагу, в которой власти просили
русских начальников не препятствовать китайцам к обработке полей. Русские начальники прочитывали бумагу, великодушно кивали головами и заявляли чиновникам, что, конечно, конечно… какой тут даже может быть разговор…
Но ослепление господствовавшей партии было слишком велико. Она действовала, конечно, не без исторической основы, припоминая грабительства русских войск в конфедератскую войну, дерзкие поступки некоторых
русских начальников, бесцеремонное пребывание в Польше русских посланников, вроде князя Репнина, наконец, раздел части польских земель, который русофобы всецело приписывали России.
Но когда передовой отряд, при котором он находился, ворвался в корчмы, одиноко стоявшие в анценском лесу и служившие шведам отводными караульнями; когда раздались в них вопли умиравших или просивших пощады, он плакал, стонал, бросался в ноги к
русским начальникам, обнимал их колена и разными красноречивыми движениями молил о жизни для несчастных или грозил, в противном случае, бежать и оставить войско без проводника.
Неточные совпадения
— Вот такой — этот настоящий
русский, больше, чем вы обе, — я так думаю. Вы помните «Золотое сердце» Златовратского! Вот! Он удивительно говорил о
начальнике в тюрьме, да! О, этот может много делать! Ему будут слушать, верить, будут любить люди. Он может… как говорят? — может утешивать. Так? Он — хороший поп!
Вокруг этой кучки тотчас же образовался круг любопытных и подобострастных перед богатством людей:
начальник станции в красной фуражке, жандарм, всегда присутствующая летом при прибытии поездов худощавая девица в
русском костюме с бусами, телеграфист и пассажиры: мужчины и женщины.
Женщина с удивлением посмотрела на нас, и вдруг на лице ее изобразилась тревога. Какие
русские могут прийти сюда? Порядочные люди не пойдут. «Это — чолдоны [Так удэгейцы называют разбойников.]», — подумала она и спряталась обратно в юрту. Чтобы рассеять ее подозрения, Дерсу заговорил с ней по-удэгейски и представил меня как
начальника экспедиции. Тогда она успокоилась.
Не зная законов и
русского судопроизводства, он попал в сенат, сделался членом опекунского совета,
начальником Марьинской больницы,
начальником Александрийского института и все исполнял с рвением, которое вряд было ли нужно, с строптивостью, которая вредила, с честностью, которую никто не замечал.
В старом режиме стража тюрьмы состояла из довольно добродушных
русских солдат, которые видели в заключенных не «врагов народа», а врагов правительства,
начальник тюрьмы управлял патриархально, если не был особенным зверем, что, конечно, случалось.