Неточные совпадения
Из остальных профессоров по кафедрам политико-юридических наук пожалеть, в известной степени, можно было разве о И.К.Бабсте, которого вскоре после того перевели в Москву. Он
знал меня лично, но после того, как еще на втором курсе задал мне
перевод нескольких глав из политической экономии Ж. Батиста Сэя,
не вызывал меня к себе,
не давал книг и
не спрашивал меня, что я читаю по его предмету. На экзамене поставил мне пять и всегда ласково здоровался со мною. Позднее я бывал у него и в Москве.
Не знаю, в какой степени
перевод вышел удачен, но я, переводя и неорганическую и органическую части этого учебника, должен был создавать русские термины.
Он был еще до 70-х годов издан по-немецки в Германии, в извлечении, но я никогда
не держал в руках этого
перевода;
знаю только, что он был сделан петербуржцем, который должен был удалиться за границу.
Речи произносились на всех языках. А журналисты, писавшие о заседаниях, были больше все французы и бельгийцы. Многие
не знали ни по-немецки, ни по-английски. Мы сидели в двух ложах бенуара рядом, и мои коллеги то и дело обращались ко мне за
переводом того, что говорили немцы и англичане, за что я был прозван"notre confrere poliglotte"(наш многоязычный собрат) тогдашним главным сотрудником «Independance Beige» Тардье, впоследствии редактором этой газеты.
Неточные совпадения
Он прочел все, что было написано во Франции замечательного по части философии и красноречия в XVIII веке, основательно
знал все лучшие произведения французской литературы, так что мог и любил часто цитировать места из Расина, Корнеля, Боало, Мольера, Монтеня, Фенелона; имел блестящие познания в мифологии и с пользой изучал, во французских
переводах, древние памятники эпической поэзии, имел достаточные познания в истории, почерпнутые им из Сегюра; но
не имел никакого понятия ни о математике, дальше арифметики, ни о физике, ни о современной литературе: он мог в разговоре прилично умолчать или сказать несколько общих фраз о Гете, Шиллере и Байроне, но никогда
не читал их.
Паратов. Я этот сорт
знаю: Регалия капустиссима dos amigos [Примерный
перевод: сигары «Королевские» из капустного листа для друзей.], я его держу для приятелей, а сам
не курю.
В
переводе на русский издавался в 1794, 1800, 1804 годах.] писала одно, много два письма в год, а в хозяйстве, сушенье и варенье
знала толк, хотя своими руками ни до чего
не прикасалась и вообще неохотно двигалась с места.
Он отказался, а она все-таки увеличила оклад вдвое. Теперь, вспомнив это, он вспомнил, что отказаться заставило его смущение, недостойное взрослого человека: выписывал и читал он по преимуществу беллетристику русскую и
переводы с иностранных языков; почему-то
не хотелось, чтоб Марина
знала это. Но серьезные книги утомляли его, обильная политическая литература и пресса раздражали. О либеральной прессе Марина сказала:
Он подал просьбу к
переводу в статскую службу и был посажен к Аянову в стол. Но читатель уже
знает, что и статская служба удалась ему
не лучше военной. Он оставил ее и стал ходить в академию.