Неточные совпадения
Сестра моя — мы с ней были
в разлуке больше восьми лет — выходила из Екатерининского
института в Петербурге. Брать ее из
института поехала туда тетка, старшая сестра моей матери.
Вскоре после того мы с Вырубовым посетили А.И. При нем тогда была только Н.А.Огарева и их дочь Лиза, официально значившаяся также как девица Огарева. Он просил меня навещать его и собирался взять на зиму меблированную квартиру. Но это ему не удалось тогда сделать. Он получил депешу, что его старшая дочь Н.А. серьезно заболела какой-то нервной болезнью, и он тотчас же решил
ехать во Флоренцию, где она гостила тогда у брата своего Александра, профессора
в тамошнем
Институте высших наук.
Неточные совпадения
Он никогда не бывал дома. Он заезжал
в день две четверки здоровых лошадей: одну утром, одну после обеда. Сверх сената, который он никогда не забывал, опекунского совета,
в котором бывал два раза
в неделю, сверх больницы и
института, он не пропускал почти ни один французский спектакль и ездил раза три
в неделю
в Английский клуб. Скучать ему было некогда, он всегда был занят, рассеян, он все
ехал куда-нибудь, и жизнь его легко катилась на рессорах по миру оберток и переплетов.
Последние известия о Марье Александровне заключаются
в том, что она
едет в Петербург искать места. Значит, не осуществилась ее фантастическая мысль ухаживать за матерью покойного своего жениха. Я ей это предсказывал, но она ничего не хотела слушать. Добрая женщина, но вся на ходулях. От души желаю ей найти приют. Жаль, что она не умела остаться
в институте…
— По распоряжению начальника училища сегодня наряжены на бал, имеющий быть
в Екатерининском женском
институте, двадцать четыре юнкера, по шести от каждой роты. От четвертой роты
поедут юнкера:
Приходит день, когда Александров и трое его училищных товарищей получают печатные бристольские карточки с приглашением пожаловать на бракосочетание Юлии Николаевны Синельниковой с господином Покорни, которое последует такого-то числа и во столько-то часов
в церкви Константиновского межевого
института. Свадьба как раз приходилась на отпускной день, на среду. Юнкера с удовольствием
поехали.
Работал Персиков без особого жара
в куриной области, да оно и понятно, — вся его голова была полна другим — основным и важным — тем, от чего оторвала его куриная катастрофа, т. е. от красного луча. Расстраивая свое и без того надломленное здоровье, урывая часы у сна и
еды, порою не возвращаясь на Пречистенку, а засыпая на клеенчатом диване
в кабинете
института, Персиков ночи напролет возился у камеры и микроскопа.